Баламутки

Мы вошли в комнату и стали разуваться.

– Постойте! – нахмурилась я. – Я же просила номер с двумя односпальными кроватями.

– Разве? – не поверила хозяйка. – Зачем?

– Нам с Максимом так удобней.

– Ах, голубки! – заворковала она, обнимая меня и Макса за плечи. – Поссорились, что ли? Ну ничего-ничего, бывает. Помиритесь! В нашем возрасте ведь уже надо быть снисходительней к недостаткам друг друга. Самое время – делать скидку на маразм, склероз, импотенцию…

Максим покраснел:

– Нин, ну устроимся как-нибудь, чего ты?

Я закатила глаза, а хозяйка моментально ретировалась. Вот ведь шустрая тетя! И не скажешь, что наша ровесница.

Макс по-хозяйски раздернул шторы и открыл дверь на балкон. Номер за две секунды наполнился жарким, влажным воздухом. Вот это да! В пору веник доставать и париться-париться… Я завертела головой в поисках кондиционера.

– Чудесный вид! – мой сожитель проворно вытер вспотевшую лысину краем тюля.

– Да ладно? – я подошла к нему и выглянула на улицу. – Забор, забор, крыша. Что же тут чудесного?

– Вон там пальма торчит, – Макс показал куда-то в сторону и прямо расцвел. – Да и облака такие внушительные!

Я пожала плечами, а он опустился на кровать и покачался на матрасе. Кровать жутко заскрипела, а лицо Максима приобрело благостное выражение.

– Мягко так…

У меня даже дух захватило от такой наглости. Уж не думает ли Максим, что я уложу его рядом с собой?

– Спасибо, что беспокоитесь за мой комфорт, – пробормотала я, словно бы смущаясь. – Уверена, что на полу вам тоже будет ничего.

Он посмотрел на меня озадаченно:

– В смысле?

– Но вы же не собираетесь злоупотреблять моим гостеприимством, верно? – ласково произнесла я. – И, как порядочный человек, разместитесь на полу. Мы вам там одеялко подстелем, да?

– Ниночка, к сожалению, я не могу позволить себе такую порядочность. У меня ревматизм: после ночи на полу я просто не смогу подняться.

– Так и лежите, лежите, – парировала я. – Пока сын вас не заберет.

Он приуныл:

– Я понял. Вы таки осознали, что погорячились, приглашая меня пожить вместе. Что ж, не буду утомлять вас своим обществом, – Максим поднялся и очень-очень медленно пошел к дверям. – До свидания!

– Вы куда? – испугалась я.

Его плечи чуть дернулись.

– Не знаю. Может, где-нибудь в парке переночую. Или на пляже.

Я снова преисполнилась чувством вины и кинулась Максу наперерез – столкнувшись, мы полетели в разные стороны, как кегли. Эх, умею я задержать человека!

– Боже, Ниночка, с вами все в порядке? – поднявшись на ноги, Максим, сразу помог встать мне.

Мои руки сами собой заскользили по телу. Так. Ребра целы, бедра вроде тоже не треснули (не зря на творог налегаю, ох не зря!). Я поправила парик и поиграла бровями:

– Максим, не порите горячку! Мы прекрасно устроимся. В конце концов, именно я могу спать на полу, нужно только спросить у хозяйки еще один матрас.

Не скрою, я надеялась, что Макс таки поступится своим комфортом. Но вместо того чтобы самоотверженно вступить в бой с ревматизмом, он тут же снова развалился на МОЕЙ кровати и включил телевизор. Пару кликов по пульту, и на экране появился какой-то футбол. Максим заметно оживился:

– Давай-давай! Пасуй! – он даже подался вперед и налился зеленцой. – Эх, ну куда ты бьешь? Куда бьешь?

Я схватилась за сердце. Мне тут только заядлого болельщика не хватало! Не видать теперь любимых телепрограмм…

– Кхе-кхе, – я сложила руки на груди и посмотрела на Макса с укором. – А когда вы сыну звонить-то будете?

В ответ – только стеклянный взгляд.

– А?

– Сыну когда позвоните, насчет денег?

– Сейчас, – решительно закивал Максим. – Прямо сейчас позвоню. Только матч закончится.

Я с трудом подавила раздражение и быстро выудила из чемодана бинокль:

– Ладно. Смотрите свой дурацкий футбол, а я пока в магазин схожу. Куплю нам что-нибудь поесть.

На лице Макса отразились глубокий внутренний конфликт и отчаяние.

– Ниночка, подождите хоть двадцать минут! Хоть полчасика! Матч закончится, и, обещаю, я обязательно помогу вам с сумками.

– Не надо! – буркнула я, снова обуваясь. – Мне как-то одной спокойней.

Отекшие ступни с трудом втиснулись в босоножки. Черт бы побрал эту Зину! Неужели нельзя было отрастить стопы подлинней?

Выйдя из номера, я спустилась к стойке администратора и присела за стол, за которым недавно спала какая-то странная девушка. Меня распирала тревога: как там мои внуки, как там мои кровиночки? Не обгорели ли? Не отощали ли без вкусных бабушкиных пицц и макаронных салатов?

Дрожащими руками я вытащила из сумки телефон и написала зятю по «Вайберу»: «Привет. Чем заняты?»

«Мы сейчас в парке, – мгновенно, что очень подозрительно, ответил Никита. – Развлекаемся!»

В груди защемило, а пальцы забегали по экрану телефона с утроенной скоростью: «А пришли-ка фотки, мой дорогой. Я предпочитаю верить только своим глазам».

Прошло три минуты, а ответа все не было. Потом прошло еще секунд тридцать, а телефон по-прежнему молчал.

«Ау? – написала я, чувствуя, как под ложечкой разливается холодок. – Ау, кактусята мои любимые? Почему не отвечаете? Почему игнорируете свою единственную бабушку?»