Баламутки

– Думаешь, красавчик согласится? – замялась я.

– А чего ради он должен отказаться? – почти обиделась Корнеева. – Шанс потискать красавицу упустит только последний дурак. Кстати, прикинь, как здорово: если у нас с Андреем что-то завяжется, не придется тратиться на романтические фотки.

– Очень удобно, – подтвердила я. – Можно, кстати, завтра и свадебное платье где-нибудь одолжить, тогда и со свадебной съемкой экономия выйдет.

– Воу-воу, полегче! – засмеялась Света. – Ты мне жениха спугнешь.

Многозначительно хмыкнув, я предупредила подругу, что мне надо сходить по поручению, умылась и помчалась к «Дорого-богато». По пути естественно построила целую теорию заговора. Примерно такую. Я несу билеты экс-возлюбленному Нины Львовны. Та хочет сделать приятное человеку, когда-то тронувшему ее сердце, но не желает с ним встречаться. А может, она боится своих чувств. Или ревности мужа.

Когда я постучала в дверь нужного номера, мое любопытство не на шутку разыгралось. Кто выйдет мне навстречу? Пожилой джентльмен с тросточкой или хмурый бородач с трубкой? Интуиция почему-то подсказывала, что бородач. Ведь этот мужчина упустил свое счастье, значит должен быть хмур, несчастен и неухожен. Кстати, а зачем ему аж три билета в пингвинарий?

Дверь распахнулась, и на пороге номера появился тот самый отец двойняшек, которого я недавно испачкала мороженым:

– Вы?

Я невольно сделала шаг назад:

– Ой, я, наверное, дверью ошиблась. Мне нужен Никита Орлов.

– Это я! – немного удивленно признался мужчина.

Я протянула ему билеты:

– Это вам. Из экскурсионного бюро. От… – нужное имя вдруг вылетело у меня из головы. – От…

В дверной проем высунулась разрисованная чем-то серым детская мордочка и показала мне язык.

– От хандры! – выкрутилась я. – Пингвины – это же почти антидепрессанты, только без побочных эффектов.

– Это точно! – подтвердил Никита. – Значит, вы племянница тети Риты? Растите тройню?

– А? – я слегка опешила. – Нет, что вы.

Испачканная серым мордочка скрылась из виду, а Никита снова улыбнулся той самой солнечной улыбкой, которая поразила меня в нашу прошлую встречу:

– Как, кстати, поживает ваше платье?

Мои щеки заалели.

– Прекрасно! Пятна ему очень идут. Я планирую вышить на них рожицы, чтобы стало еще веселей. А как ваша рубашка?

– Пока в химчистке. Но если это не поможет, попробую реализовать вашу идею с рожицами.

– Извините еще раз, – пробормотала я, умирая от чувства неловкости.

– И вы нас извините, – устало произнес мужчина, а потом покачал головой. – Вы, наверное, решили, что моя дочь – настоящая разбойница, да? Вообще, это не так. Просто ту рубашку подарила мне Танина мама. Она умерла, – мне показалось, что голос мужчины слегка дрогнул. – Потому девочка очень близко к сердцу принимает все, что происходит с вещами, напоминающими о маме.

Я прижала ладонь к губам. Боже мой! Как мне удалось так накосячить?

Серая мордочка вновь выглянула из-за косяка и уставилась на меня с любопытством. Присмотревшись, я узнала в ней девочку, давеча бомбардировавшую меня мороженым. Повинуясь какому-то странному порыву, я присела перед малышкой на корточки:

– Детка, прости меня. Я испачкала рубашку не специально.

Она вздохнула:

– Я знаю. Но все равно обидно.

– Конечно! Из рубашки, кстати, можно что-нибудь сшить. Например, подушку.

– Подушку? – огромные синие глаза малышки наполнились удивлением.

Я кивнула:

– Да. Ее можно набить душистыми травами и брать с собой в постель. Чтобы лучше спалось. А еще можно сшить какую-нибудь игрушку. Мишку или кота.

– Не хочу игрушку, – девочка с решительным видом посмотрела на отца. – Подушку сошьем, да?

– Эй! – он легонько щипнул ее за нос. – Пятна могут и отстираться.

– Ага, – ехидно кивнула она. – А потом Сема прольет на тебя кетчуп.

– Чего это? – в дверном проеме появился мальчик в обнимку с плюшевым медведем. – Между прочим, я уже два дня ничего не проливал. А вот ты утром уронила на папины шорты омлет.

– Это потому что ты меня толкнул! – огрызнулась девчонка.

Я наконец вспомнила о приличиях, поднялась на ноги и засуетилась:

– Что ж, мне надо бежать…

– Спасибо за билеты! – спохватился Никита и снова улыбнулся. – Передавайте привет тете Рите. И ее племяннице. И тройне племянницы. В общем, всем-всем-всем!

– Обязательно передам, – пообещала я и как-то рефлекторно потрепала по головам детей. – До свиданья.

Брат и сестра перестали ссориться и поглядели на меня слегка смущенно:

– До свиданья.

Они показались мне такими красивыми, что рука сама потянулась к фотоаппарату. К счастью, его со мной не было. Я быстро прошла коридор, спустилась по лестнице и выскочила на улицу. А потом почему-то припустила к «Фекле» бегом. Со мной творилось что-то странное. В крови словно пузырьки лопались, в висках шумело, а щеки пылали огнем. Наверное, это все из-за Нины Львовны: не каждый день я выполняю столь таинственные поручения.

* * *