Балаустион

– Остальные со мной, ко дворцу Агиадов.

Проводив взглядом удаляющиеся спины товарищей, Леонтиск развернулся и пошел в дом. Нужно было помочь Орбилу и тетке Арите перенести Аркесила в другие покои.

Сильное, упругое тело девушки содрогалось под порывистыми движениями Леотихида. Сжав зубы, он руками придерживал ее разведенные в стороны ноги, напряженные, как плечи натянутого лука, и яростно погружал красное от прилившей крови орудие в ее разгоряченное лоно. Оба тяжело дышали, ложе отчаянно скрипело. Дело явно шло к развязке.

– Быстрее, мой лев, о, быстрее! – стонала Арсиона, откинувшись на подушках и выставив вертикально вверх идеальной формы груди, увенчанные небольшими коричневыми сосками. – Только не останавливайся, слышишь? Слышишь?

В этот ответственный момент раздался стук в дверь, сначала несмелый, потом более настойчивый.

– Нет, не останавливайся! – она мгновенно протянула мускулистые руки, обхватила элименарха за шею. Он исступленно продолжал терзать ее своим переполненным силой мужским органом.

Стук повторился, еще более громко, чем прежде.

– Стратег! – донесся приглушенный голос Полиада.

Леотихид не обращал внимания, продолжая свое дело. Арсиона сладко стонала и двигала тазом навстречу его мощным ударам. На ее верхней губе выступили мелкие бисеринки пота, глаза были полуприкрыты…

– Стратег!

– Проклятье! – взорвался Леотихид, останавливаясь. – Какого пса тебе надо, Полиад?

– Это срочно, стратег! Очень срочно!

– Чтоб тебя демоны загрызли! – проворчал Леотихид, с досадой спрыгивая с кровати. Арсиона со стоном опустила ноги.

– Не двигайся! – велел ей младший Агиад, в три прыжка пересек спальню и распахнул дверь. – Говори, Полиад, что стряслось? Если какая-нибудь чепуха, будешь зубы по полу собирать!

На мгновенье Полиад потерял дар речи, когда его глазам предстал его начальник с торчащим вертикально мокрым орудием и лежащая на заднем плане обнаженная Арсиона. Невероятным усилием воли начальник стражи отвел глаза и заставил себя говорить.

– Беда! На площади перед дворцом собрался народ. Говорят, Пирра убили, и обвиняют тебя.

– Ха! Эврипонтид мертв! Вот это славная новость! – просиял Леотихид. – И спартанцы думают, что это я? Боги, какая несправедливость! Нужно выйти и… Но… – тут элименарх обернулся вглубь комнаты, – но пусть народ немного подождет. У меня есть дела поважнее, чем доказывать свою невиновность. Ступай, собери стражу, я сейчас выйду.

С этими словами Леотихид решительно захлопнул притвор перед лицом опешившего Полиада и теми же тремя прыжками вернулся на кровать. Там он решительно схватил девушку за бедра, подтащил к себе и так ретиво взялся за дело, что через минуту все было кончено. Мощный спазм потряс его тело, через стиснутые зубы с шипением вырвался воздух.

– Божественно, клянусь бородой Зевса! – провозгласил элименарх через несколько мгновений, когда, наконец, открыл глаза. – Теперь – на поле битвы! Как мне это нравится!

Вскочив, он принялся спешно натягивать на себя разбросанную по комнате одежду и части легкого панциря.

– Я тоже иду! Буду защищать тебя! – Арсиона тоже вскочила, не смущаясь, вытерла между ног простыней. – Проклятье, где мой меч?

– Под кроватью, – усмехнулся Леотихид. – Давай, нагибайся, чтобы достать его, а я открою дверь и впущу Полиада. Поглядим, успеет ли он тебе засунуть, или ты окажешься быстрее?

– Идиот! Я тебе открою! – прошипела Паллада, грациозно присела задом к кровати и, не отрывая взгляда от любовника, принялась шарить за спиной. Она знала, что от него можно ожидать любой шутки. К счастью, ножны с мечом нашлись быстро, и она выпрямилась, гордо держа их в руке.

– О-о! так и иди! – захохотал Леотихид. – Будешь рубить Эврипонтидам головы, пока они будут пялиться на твои сиськи!

– Гад! Защищайся! Ха! – она сделала быстрый выпад, но элименарх ловко увернулся, подцепил ногой скомканный хитон и пинком отправил в ее сторону.

– Брось тыкать, не женское это дело. Одевайся, пойдем посмотрим, какая на улице погода.

Выйдя в центральный зал дворца, Леотихид увидел Полиада, выстроившего сотню телохранителей в четыре шеренги. Заметив элименарха, воины подтянулись, подровняли строй, задрали подбородки. Леотихид сдержал довольную улыбку. Бравые ребята! Каждого из них он подбирал самостоятельно: проверял, дрессировал, и привязывал к себе – деньгами, почестями и доверием. Они платили ему если не любовью, то искренними уважением и верностью.

– Слушайте сюда, вояки! – уперев кулаки в пояс, провозгласил элименарх. – Все, надеюсь, помнят, что случилось пару дней назад на агоре? Похоже, сегодня мы имеем то же самое, только в большем масштабе. Эврипонтиды, подлые крысы, затеяли заговор, решили обвинить меня в том, чего я не совершал. Они возбуждают народ, хотят, чтобы пролилась кровь. Допустить этого нельзя. Поэтому приказываю: от своих не отходить, на провокации не поддаваться, оружие обнажать только в крайнем случае и только – только! – для защиты. Дождемся государя. Пусть братец сам решает, как поступить с бунтовщиками, я марать руки кровью не намерен. Всем понятно? Кругом, на площадь бегом марш!