Баллада о змеях и певчих птицах

Решение столкнуть проигравших с помоста еще больше разозлило Ливию, и Кориолан обрадовался, что она пересела к остальным ученикам, и ему не придется слушать ее язвительные комментарии. С другой стороны, теперь стало сложнее избегать Клеменсии, беспрестанно сверлившей его взглядом. Он сел на последний ряд вместе с Фестом и Лисистратой и попытался изобразить бурную деятельность.

День клонился к вечеру, и голова Кориолана становилась все тяжелее и тяжелее. Пару раз Лисистрате пришлось толкать его локтем в бок, чтобы не заснул. Пожалуй, еще повезло, что день выдался бедным на события. Трибуты почти не показывались, Люси Грей тоже сидела в укрытии.

И только к концу второго дня Голодные игры наконец порадовали зрителей тем, ради чего затевались. Девушка-трибут из Дистрикта-5, невзрачная худышка из числа тех, кого Кориолан считал стадом немытых дикарей, вышла на трибуны в дальнем конце арены. Счастливчик ее имени так и не вспомнил, зато назвал ее ментора – столь же неприметную Ифигению Мосс, чей отец возглавлял Министерство сельского хозяйства и заведовал поставками продовольствия во всем Панеме. Вопреки ожиданиям, Ифигения была худой – чуть ли не на грани истощения, часто отдавала свой завтрак одноклассникам и порой падала в голодные обмороки. Клеменсия однажды рассказала Кориолану, что только так бедняжка может отомстить папаше, но от подробностей воздержалась.

Как и следовало ожидать, Ифигения принялась посылать своему трибуту всю еду, какая у нее была. Едва беспилотники замелькали над ареной, как из тоннелей вылезли Мизен, Коралл и Теннер, сбившиеся в стаю еще прошлой ночью, и начали охоту. После недолгой погони троица окружила девушку, и Коралл прикончила ее ударом трезубца в горло.

– Ну вот и все! – воскликнул Счастливчик, так и не вспомнив имени трибута. – Липид, что может сказать нам ее ментор?

Ифигения уже сама разыскала Липида.

– Ее звали Соль или Сэль. У нее был забавный акцент. Больше мне добавить нечего.

Липид с нею согласился.

– Молодец, что помогла ей дотянуть до второй половины, Альбина!

– Ифигения, – бросила девушка через плечо, спускаясь с помоста.

– Точно! – не смутился Липид. – И это значит, что осталось одиннадцать трибутов!

«И теперь между мной и призом стоят всего десять трибутов», – подумал Кориолан, глядя, как безгласый уносит кресло Ифигении. Ему очень хотелось послать Люси Грей еду и воду. Что случится, если сделать это, не зная ее местонахождения? На экране стая трибутов забрала подарки Соль или Сэль и направилась к тоннелям – вероятно, чтобы немного отдохнуть перед наступлением ночи. Может, стоит рискнуть?

Кориолан шепотом посовещался с Лисистратой, которая предложила отправить два беспилотника одновременно.

– Мы ведь не хотим, чтобы наши трибуты совсем ослабели без еды и воды. Вряд ли за последние пару дней Джессап хоть что-нибудь съел. Давай подождем и посмотрим – вдруг они попытаются с нами связаться. Дадим им время до перерыва на ужин.

Однако Люси Грей появилась как раз в тот момент, когда учеников отпустили домой. Она выскочила из тоннеля и помчалась что было сил. Распущенные волосы развевались на бегу.

– Где Джессап? – встревожилась Лисистрата. – Разве они не вместе?

Не успел Кориолан высказать свое предположение, как тот, пошатываясь, вышел из того же тоннеля, откуда выбежала Люси Грей. Сначала Кориолан подумал, что Джессап получил рану, возможно, защищая Люси Грей. Но что же тогда послужило причиной ее поспешного бегства? Другие трибуты?

Камера приблизилась к Джессапу, и стало ясно: он болен, а не ранен. Двигаясь рывками, в лихорадочном возбуждении он несколько раз замахнулся на солнце, припал к земле и почти сразу же вскочил. Впервые с начала Игр камера показала его крупным планом.

Кориолан задумался, не удалось ли Люси Грей его отравить, потом отмел эту мысль. Как защитник, Джессап был слишком ценен, особенно с учетом стаи, в которую прошлой ночью сбились трибуты. Чем же он болен?

Можно было долго гадать, что же случилось с Джессапом, вариантов более чем хватало, – если бы не предательская пена, которая вдруг появилась у него на губах.

Глава 17

– Бешенство, – прошептала Лисистрата.

Во время войны в Капитолии вспыхнула целая эпидемия. Поскольку врачи были нужны армии, а из-за бомбежек поставки еды и лекарств стали нерегулярными, то медицинского обслуживания не хватало даже людям (как, к примеру, не повезло матери Кориолана), не говоря уж об избалованных домашних питомцах. Прививка для кошки не входит в список приоритетов, когда хозяин едва наскребает денег на хлеб. Источник заражения так и остался предметом споров: то ли следовало винить больного койота, пришедшего с гор, то ли напавшую в ночи летучую мышь, но разнесли заразу по городу собаки. Лишившись хозяев, они голодали и скитались по улицам. Потом стали болеть люди. Смертельно опасный вирус распространялся с невероятной скоростью и убил более десятка жителей Капитолия, пока программа вакцинации не взяла его под контроль.