Бальмануг. Невеста

– Эм-м, вроде бы эйр Лернавай состоятельный, – кое-как промямлила девушка, с трудом проглотив разжеванный пирожок.

– Это хорошо! – довольно закивали двергини. – Но состояние семьи надо приумножать! Хотя ты, Хелен, девушка разумная, хваткая, сообразишь чего там дальше. Так что бери всё в свои женские руки и не давай мужу спуску! И за бюджетом следи тщательно! А то ведь они, мужчины, такие – чуть отвлечешься, уже в бартахло играют да элем угощаются...

Шитеры посмеивались, глядя, как вытягивается лицо у человечки, единственной за их большим столом.

– Да, не потакай мужу сильно, – поддакнула вдруг какая-то шитера. – Не балуй его с самого начала, не делай такую глупую ошибку. А то они быстро привыкают к хорошему, но как дети пойдут, тебе вдвойне тяжело будет, ежели муж не приучен помогать. Пусть лучше он тебя балует. И слушается.

На это заявление Хелен только ресницами хлопнула, следующий пирожок застрял где-то на половине пути ко рту. Вот так заявочки от дарин! Разве в шитеровских семьях не мужчины главные? Кто там кого должен слушаться?

И тут лавиной хлынули мудрые замечания от старших, более опытных женщин со всех сторон. Как мужа в руках держать, сколько детей рожать, как дом вести, успевая заодно в лавке делами управлять. Шитеры громко спорили, что незачем хозяйке дома еще чем-то на стороне заниматься, неправильно это. Хорошая жена должна дома сидеть, не мелькать перед глазами чужаков и сильных детей рожать мужу. Двергини заверяли, что без скрупулезного женского учета ну ничего же нельзя оставлять на мужских плечах, а дети должны быть воспитаны в строгости и не лениться, приставлять к семейному делу их надо с младых лет. И не позволять им "без делу носиться по лесами аки оторванный от кафтана рукав".

К счастью, вскоре появилась Шелли, севшая рядом с Хелен. Теперь "впитывать опыт старшего поколения" стало проще. Девушки вежливо кивали, но переглядывались и втихую давились смешками. Хелен в принципе было плевать на состояние Лернавая и его бюджет – она не собиралась быть ему женой. Так что его состояние и нерожденные пока дети – это исключительно его проблемы. Но слушать двергинь и шитер было интересно, те вскоре начали делиться историями из своего прошлого. Потекли неторопливые рассказы, упоминались какие-то имена, забавные случаи и самое важное – Хелен так узнавала новые для себя, теперь "семейные" обычаи этих двух рас.

В их большой и дружной уже компании было весело и увлекательно, когда на кухню ввалился молодой светловолосый Норби.

– Всё! Бардакард закончился! – громким голосом известил парень.

И не тормозя, направился к притихшему столу, чтобы тут же утащить кусок печеного мяса с крайнего блюда. Даже Хелен удивилась, она-то думала, что мероприятие надолго затянется, до завтра не решится вопрос.

Где-то в стороне появился Бхур.

– Неужель Ларки наконец-то зашибли анна? – спросил он, спокойно продолжая жевать здоровенную птичью ножку.

Хелен при этих словах поперхнулась ягодным взваром. Шелли по-дружески хлопнула ее по спине, чуть дух не вышибая из человечки.

– Или он не выдюжил и сбежал? – хмыкнула какая-то шитера за столом. – Помните, как Галриту только с третей попытки жених забрал? Сдавался быстро, но какой упертый был, приходил опять и опять.

– Не, там эта, еще один эйр пришел, так он сразу подсказал жениху, чтобы тот из круга выходил, – выдал парень, закидывая в рот следующий кусок мяса. Пока он жевал, женщины возбужденно обсуждали новость. – И эта, тот как размахался своими магическими сгустками, так Ларки его и проворонили!

Хелен в недоумении переглянулась с Бхуром. Тот тоже не выдержал и уточнил:

– Какого еще эйра во двор пустили? С чего бы это? Зачем пустили?

– Так этот, как его... Говорят, барон Дор'оэнес. А пустили, потому что пока все во дворе собрались, ирны опять чуть в дом не проникли! Глушилки вертала не давали эйрам связаться со своими, а шум-то и за стенами слышно. Ну вот этот барон и приперся... И с разрешения Ларков его пропустили.

Новая волна обсуждений всколыхнулась за столом.

– Дор'оэнес здесь? Тот самый? – удивился Бхур, глядя на Хелен.

– Опять ирны? – ахнула человечка.

На кухне, полной гевайн и в самом сердце шитеровского дома, ее бы ирны, то есть авайны, не достали бы. Но одержимая упорность, с которой они лезли вновь и вновь, не могла не пугать.

– Так что ты эта, собирайся, – сообщил человечке незнакомый Норби, продолжая руками таскать куски с тарелки. – Жених тебя прям сейчас забирает.

Вот теперь Хелен стало еще страшнее. Она нашла взглядом Кеору. Та кивнула.

– Твои вещи я уже собрала, – ровно сообщила ей старшая из Ларков. – Но знай, ты всегда, в любой момент можешь вернуться в семью. У нас не как у людей, девушка не отрывается окончательно от родной семьи. И не стесняйся жаловаться братьям при необходимости, почтовый артефакт у тебя есть.

"В семью" – это звучало так необычно и волнительно. Хелен привыкла, что Шелли и некоторые братья, с кем она плотно общалась, называли ее частью своей семьей. Но было необычно и приятно, что остальные Ларки и даже прочие шитеры сразу и безоговорочно признали ее статус.