Бандитский СССР. Самые яркие уголовные дела

Его бессменный в течение 10 лет (с января 1972 года) директор Юрий Соколов был ярчайшим представителем своего племени. В меру умный, преданный делу, изворотливый, имеющий десятки влиятельных друзей и с головой замешанный в том, что сегодня именуется коррупцией и что даже в мыслях не пытались искоренить чиновники советской эпохи. Юрий Андропов поставил перед своими подчиненными ответственную и весьма опасную задачу. Нужно было убрать Соколова – разыскать улики, найти доказательства. Никто тогда не сомневался, что таковые найдутся. С одной стороны, в те годы (равно как и сейчас), подавляющее большинство крупных чиновников были в чем-нибудь да замешаны. Это аксиома. С другой стороны, Соколов не был злейшим из худших. Никто не оспаривал его организаторские таланты. Просто он представлял собой идеальную стартовую мишень. Однако начинать с него работники КГБ не торопились. Сначала следовало получить точные данные об объекте. Для достижения этой цели комитет двигался в двух направлениях. Компетентные сотрудники установили за гастрономом и квартирой Соколова круглосуточное наблюдение. Кроме того, в здании гастронома была размещена специальная прослушивающая аппаратура, позволявшая получать информацию из первых уст.

...

Юрий Андропов поставил перед своими подчиненными ответственную и весьма опасную задачу.

Одновременно с этим до Соколова начали добираться по линии его ближайших помощников. Такую возможность предоставило задержание директора «Внешпосылторга» (более известного как «Березка») Авилова, чья жена работала заместителем Соколова. Круговая порука в виде принятых по взаимозачету на хорошую работу друзей и родственников должностных лиц сыграла чекистам на руку. Вызванная для разговора женщина запиралась недолго и, когда на нее нажали чуть сильнее, созналась в том, что директор «Елисеевского» брал взятки. Получив такое подтверждение, чекисты куда охотнее принялись за разработку Соколова, продолжая восстанавливать хитросплетения незримых связей, спаявших между собой крупные представительства торговой отрасли. В целом было вычленено порядка 7 филиалов, деливших прибыль с «Елисеевским».

В день Ч, 30 октября 1982 года, в кабинет к Юрию Соколову, не обращая внимания на его высокопоставленного посетителя, вошли незваные гости. Увидев красные корочки со знакомым вензелем «Щит и меч», Соколов удивленно поднял брови. Когда из его стола были извлечены деньги, совершенно точно полученные в результате рядовой взятки, Соколов не выказал никакого беспокойства. Только раздражение. Когда же ему предложили добровольно покинуть кабинет и пройти в машину, директор и вовсе стал возмущаться, намекая на уровень своих покровителей. Наивный, он не понимал, что в КГБ и без его подсказок о покровителях знали более чем достаточно.

Негодование Гришина было легко представить: он, всесильный и всемогущий в пределах Москвы, вот так среди бела дня на ровном месте потерял ценного человека!

И наихудшим в этой ситуации было то, что даже МВД здесь бы не помогло. Поговорить или просто увидеть Соколова в Лефортово было нереально. Жаловаться на Андропова также было некому: председатель КГБ был в своей стезе, расследовал кражи дефицита, реагировал на остро стоящую проблему, а секретарь ЦК к нему формально вообще никакого отношения не имел.

В тайной борьбе и интригах политической элиты СССР даже всемогущий КГБ часто был вынужден играть ва-банк