Барби. Часть 1 (СИ)

— Панди частенько брала под свое крыло молодняк из Шабаша. Не потому, что была благородна — она и слова такого не знала — просто чтобы иметь преданных, влюбленных в нее помощниц, которые будут делать для нее грязную работу. В обмен на это она делилась с ними крохами опыта и изредка трепала по головке, как любимую собачку. Хорошая схема, всегда обеспечивавшая ее верными подручными, а иногда и преданными любовницами. Впрочем, второе к тебе, конечно, не относится. Хорошая схема, увы, недолговечная, работает лишь некоторое время, обычно не больше года. Через какое-то время, когда очередная мелкая сучка подрастала, обзаводилась собственными амбициями и какими-никакими мозгами, Панди выбрасывала ее прочь, точно использованный кондом из овечьих кишок, и брала себе новую. Что смотришь? Не знала об этом?

Знала, подумала Барбаросса. Знала, конечно.

Панди, может, и слыла бунтаркой, презирающей все мыслимые правила и нарушающей все установленные людьми и Адом законы, иногда только лишь для забавы, чтобы потешить самолюбие, но в душе она была истой дочерью Броккенбурга. Она знала, как устроен этот мир.

Бригелла небрежно переложила ногу за ногу.

— В любом случае, восьмой миннезанг о Панди я так и не закончила. И ты знаешь, почему.

Да, подумала Барбаросса. Знаю.

— Она погибла.

— Погибла? — в голосе Бригеллы послышалось мягкое шипение. Вроде и нежное, но таящее в себе зловещий отголосок. Точно лезвие легко коснулось шелкового платка, — Ты видела это?

— Нет, но я…

— Пала в неравном бою, угодив в засаду? Сражалась до последней капли крови? Умерла с проклятием на губах, пронзенная рапирой, как и приличествует ведьме, сделавшейся маленькой легендой Унтерштадта? Может, ты покажешь тогда мне ее могилу? Или фунгов, обглодавших ее кости?

— Она не…

— А может, она была сожрана вырвавшимся из-под ее контроля демоном? Растворилась в адских энергиях без следа? Это бы многое объяснило, да? — Бригелла вяло усмехнулась, — Брось, Барби. Ты знаешь, что случилось с Панди. Все знают. Вот почему восьмой миннезанг так и не будет закончен. Броккенбург жаден до песен, прославляющих чью-то удаль, и Панди охотно подкармливала его своими подвигами без малого три года, но…

— Заткнись. Заткнись, Бри.

— Броккенбург всеяден, но такие финалы он не любит, — Бригелла вздохнула, — Никто их не любит, они разрушают камень, на котором мы все пытаемся утвердиться. Она сбежала, Барби. Оказалась умнее, чем многие про нее думали. В какой-то момент поняла, что если она не угомонится, ее собственная легенда закончится так, как заканчиваются все прочие легенды этого блядского города, пожирающего ведьм. Красиво, славно, под аккомпанемент шипения тлеющей плоти. В отличие от всех вас, ее юных помощниц, она сумела повзрослеть. Собрала на рассвете в узелок вещи, обоссала на прощанье броккенбургскую мостовую и отправилась прочь, плюнув на патент хексы. Сохранила жизнь. Иногда мудрость и трусость заключены в одном зелье, Барби.

— Нет. Ты не видела этого!

Бригелла улыбнулась ей.

— Мы, «шутовки», знаем многое из того, что не видели. Я знаю то, что год назад ведьма по имени Пандемия растворилась без следа. Комната, которую она снимала в Унтерштадте, одним прекрасным утром оказалась пуста. Завсегдатаи трактира «Два хвоста», в котором ее часто видели, не знали, куда она запропастилась. Все суки, которые имели гордость именовать себя ее подругами, ни хера не знали о том, где ее искать. Ни единого следа, ни единой зацепки, ни единой весточки за целый год. И это от суки, подвиги которой сотрясали подчас всю херову гору! Всё, Барби. Легенда закончилась. Хлоп! — Бригелла небрежно хлопнула в ладоши, — Восьмой миннезанг не будет закончен. Ты можешь подражать ей сколько угодно, можешь строить из себя суровую суку, которая с презрением относится ко всем опасностям, но всякий раз, когда на тебя нападет желание поиграть в Пандемию, вспоминай, чем она кончила.

Барбаросса холодно кивнула ей.

— Спасибо за совет. А теперь иди нахер, Бри. Если ты захочешь получить свои двадцать монет, приходи в Малый Замок, я с радостью подарю тебе еще одну дырку в брюхе — и ты отсчитаешь мне пять грошей сдачи.

Барбаросса повернулась на каблуках.

Паршивой идеей было заявляться в Чертов Будуар. Она лишь потеряла время, ни на клафтер не приблизившись к цели. Клуб юных сук, квартирующий здесь, среди голого камня, может предложить ей много забавных вещей, от зачарованных амулетов до хорошей порции «пепла», но гомункула здесь не достать. Не самый ходовой товар в этой части Броккенбурга. Что ж, по крайней мере, она укроется от этого хренового ветра, который, кажется, вознамерился обглодать все мясо на ее смерзшихся костях…

— Барби!

Она не хотела поворачиваться. И не собиралась этого делать. Но что-то в голосе Бригеллы заставило ее замедлить шаг.

— Ты ведь явилась сюда не для того, чтобы искать защиту от «Сестер Агонии», так ведь? Тогда зачем?