Барин и крестьянин в России IX–XIX веков. Влияние исторических событий на земельные отношения во времена Киевской Руси, в монгольский период и последние 150 лет крепостного права

Новая колониальная империя в большей ее части имела лишь малочисленную коренную популяцию, и многие ее земли были полностью безлюдны. Однако имеются свидетельства, которые указывают на значительное естественное увеличение общей численности населения России в XVI в. Из-за скудности демографической информации невозможно определить фактическое количество населения, и среди современных оценок существуют широкие расхождения. Однако грамоты и другие поземельные записи первой половины столетия для центра Московии – региона между Окой и верхним и нижним течением Волги – и для Новгорода на северо-западе свидетельствуют об этом увеличении. В отличие от аналогичных источников предыдущей эпохи, они показывают, что число брошенных земельных участков было небольшим и что появлялись новые вырубки. Писцовые книги Водской пятины на Новгородской земле свидетельствуют, что в 1500 г. около 4400 поселений было занято крестьянами. Из 41 поселения, значившихся в писцовых книгах (поземельных описях) Московского уезда, только в 6 упоминаются «запустелые» деревни, а в 8 указываются новые вырубки. В 43 грамотах другого уезда только в 4 из них упоминается о запустелых деревнях и в 3 говорится о новых вырубках. Из 58 деревень, перечисленных в писцовых документах Бежецкой пятины, 7 упоминаются как запустелые и 9 – как содержащие новые вырубки и т. д. Поземельные книги Тверского уезда 1548 г. показали, что из более чем 5100 населенных пунктов пустовали немногим более 5 процентов и почти 13 процентов составляли новые вырубки. В 1553 г. Ричард Ченслор, английский мореплаватель, по пути в Москву после высадки на берег Белого моря проезжал через некоторые центральные районы и был поражен густотой населенных пунктов. «Местность между Ярославлем и Москвой очень хорошо застроена небольшими деревнями, которые так плотно заполнены людьми, что диву даешься», – писал он. Наблюдения Ченслора подтверждают поземельные записи той эпохи. Они показывают, что в центральной части княжества на одно поселение приходилось в среднем от 7 до 10 дворов. По мере продвижения к границам среднее количество дворов падало до 4–6, а в самой северной части государства в большинстве поселений имелось только по одному двору.

Территориальная экспансия и рост населения имели огромное значение и способствовали экономическому развитию. Меха, соль, шкуры и другие товары текли рекой в старые регионы из колоний, создавая новые богатства и стимулируя торговую и промышленную деятельность. Увеличение населения обеспечило обширный потенциальный рынок сбыта товаров и предоставило дальнейшие возможности для торговли и новых рынков сбыта в других странах.

О новом значении обмена в экономической жизни свидетельствовало возрождение города как центра промышленности и торговли, а также рынка сбыта сельскохозяйственных и других товаров, произведенных в России и за границей. Возрождались старые города, возникали новые, а некоторые сельские поселения (как показывают новгородские писцовые книги) начали отказываться от сельского хозяйства в пользу торговли и промышленности.

Россия в конце XVI в.

Москва была самым крупным городом государства. Барон фон Герберштейн отметил в своих записках, что перепись, проведенная за 6 лет до его прибытия в столицу в 1517 г., показала, что там насчитывалось более 41 500 жилых построек. Герберштейн счел эту цифру «маловероятной». Но другие иноземные гости Москвы были ошеломлены ее размерами: отчет за 1517 г. утверждал, что Москва была вдвое больше, чем Прага или Флоренция, а Ричард Ченслор в 1553 г. и его соотечественник Флетчер в 1587 г., оба утверждали, что она была больше Лондона[14].

До второй половины XVI в. Новгород и Псков также оставались крупными центрами. Более мелкие города тянулись вдоль больших торговых путей, пронизывавших Русское царство от устья Северной Двины на юг до Москвы, вдоль Волги от Ярославля на восток до Нижнего Новгорода и его соперника Казани, а также вдоль западных маршрутов на дорогах, ведущих в Европу. Лишь в немногих из этих городов могло проживать от 7500 до 15 000 человек, в большинстве случаев их население составляло от 3 до 5 тысяч человек, а чаще всего – немногим более тысячи. Новое значение городов в экономической жизни проявлялось, однако, не столько в размерах отдельных городских поселений, сколько в увеличении их общего числа. Новые города возникали как в старых частях государства, так и на присоединенных территориях. В первой половине века было около 160 городов, к концу века их насчитывалось уже около 230. Многие из новых городов изначально служили укрепленными пограничными заставами. Но затем, когда быстро передвигающиеся границы вытеснились за их пределы и вокруг частоколов поселились купцы и ремесленники, они выросли в настоящие города. Некоторые из них, как старые, так и новые, стали торговыми или промышленными центрами благодаря своему расположению на торговых путях или близлежащим источникам природных ресурсов, таких как соль или железная руда.