Бархатная книга. Мудрые истории о любви, дружбе и счастье, которые дарят тепло и вдохновение

А другая рассказывала, что мужчины все симпатичные. Интеллигент в очках, высокий, хорошо сложенный. Плотный синеглазый спортсмен. Дородный, солидный руководитель с седыми висками. Просто ей пока не подошёл никто, а так – все симпатичные и приятные люди. Эта дама, понятное дело, вышла замуж и хорошо живёт с мужем. Она хотела замуж выйти и вышла по любви. Потому что в ней эта любовь была. И добрыми глазами с симпатией она смотрела на мир и на других людей. И все казались ей внешне приятными людьми, у всех были свои достоинства, которые она сразу видела. Так что все зависит от того, какими глазами мы на людей смотрим и как их описываем. Точно так же они описывают нас. И такими же нас видят. Так уж устроен человек: «зеркалит», отражает отношение других к себе. И встречает тех, кого достоин. Не всегда, конечно, но очень часто. И симпатия – это самое главное для отношений. Надо стараться с симпатией относиться к внешности других. И вообще к другим людям. А если без симпатии, то действительно «утырков» много. И мы можем оказаться не исключением…

Милосердие и великодушие – путь к согласию

Высшая математика жизни

Главное в жизни – понимание. Понимание другого человека и обстоятельств его жизни. Понимание рождает прощение, любовь и милосердие. На философском факультете преподавали высшую математику. До сих пор не понимаю, зачем на философском факультете высшая математика, которую я, к сожалению, не понимала абсолютно. Какая-то часть мозга, которая отвечает за образное мышление, перекрывала все мои математические способности. А высшую математику преподавал высокий, худой профессор. Лысый, в очках, как донышки от бутылок. Было известно, что он очень сурово принимает экзамен, поскольку считает математику царицей всех наук. А мне было восемнадцать лет. Я была замужем и в положении, на сносях проще говоря. Мужа в армию забрали. Жила я у его родственников. И уходить в декрет не собиралась, потому что жить было не на что. Только на стипендию. А её давали на дневном отделении. И я все экзамены сдала на «отлично», а с математикой решила поступить так: выучила наизусть весь учебник, все формулы и графики, ничего не поняв. И пришла на экзамен, дрожа от ужаса. Ответила на билет. Написала формулы. И гениальный профессор, конечно, сразу вычислил, что я ничего не понимаю, а просто заучила все наизусть. И начал задавать вопросы, и ловить меня, и уличать. И, злорадно улыбаясь, сказал: «Вы все выучили, но ничего не поняли в высшей математике. И поэтому…» И тут взгляд его упал на мой живот. Он посмотрел сквозь свои ужасные очки на моё бледное лицо. И на лице его появилось понимание. Он как-то засуетился. Очки снял. Кое-как вывел в зачетке хорошую оценку. Рукой махнул. Закашлял. Спросил, как я себя чувствую. А потом, когда родился ребёнок, я с младенцем иногда приходила на лекции. Меня понимали и пускали. И я училась и получала повышенную стипендию. А профессор в столовой, когда мы сталкивались, неумело улыбался младенцу. Покупал булочку и неловко совал её ребенку. Совершенно не понимая, что таким крошечным младенцам нельзя есть булочки. В младенцах он понимал столько же, сколько я в высшей математике. Потому что он жил совсем один и не имел ни жены, ни детей. Но имел доброе сердце. И умел понимать…

Говорите с теми, кто понимает

У Марка Твена есть смешной рассказ. Но с детства он казался мне очень печальным, до слёз. Впрочем, я же маленькая была. Это потом привыкаешь к жизни и грустное кажется забавным. И смеёшься грустным смехом. В рассказе писателя попросили рассмешить старичка, заинтересовать, вдохновить. И писатель очень старался, искренне: рассказывал, эмоции проявлял, превзошёл себя в красноречии, шутил… А старичок даже не улыбнулся. Он ничего не слышал: он был глух как пень, извините. Глупый писатель, зачем ты так старался?

Так и в жизни бывает: рассыплешь сокровища души, откроешь сердце. И слова найдёшь прекрасные, точные, искренние. А человек послушает-послушает и ответит такой глупостью, что понимаешь – зря всё это. И так неловко станет, думаешь, и правда, о чём это я? А могут и за сумасшедшего принять сердечно глухие люди. А могут и напасть злые – зачем непонятное говоришь? Молчание – благо, если слушатель глух. И всё больше людей молчит. О главном, о важном. Не с кем говорить человеку.

Уж немногих я зову на ты,Уж улыбки забываю важность…– То вдоль всей голосовой версты

Разочарования протяжность.

Это М. Цветаева написала. И потому играйте и пойте для тех, кто имеет слух. И говорите только с теми, кто понимает.

Не требуйте от людей совершенства