Бархатные коготки

— Ей-богу, Нэнс… — произнесла она, и в этих словах мне почудился упрек.

Во всех углах комнаты зазвучал шепот, народ сравнивал подарки. Тетя Розина, щурясь, рассматривала пару гранатовых серег. Джордж ощупал свою фляжку и несколько нервно спросил, не выиграла ли я на скачках. Только Роде и моему брату, судя по всему, понравились их подарки. Дейви я купила пару туфель из мягчайшей кожи, ручной работы; постучав по подошве костяшками пальцев, он потоптался в них по упаковочной бумаге и потянулся поцеловать меня в щеку.

— Ты просто чудо, — сказал он. — Я приберегу их на свадьбу; второй такой обувки во всем Кенте не найдется.

Тут остальные вспомнили о долге вежливости и принялись все разом целовать меня и благодарить; в комнате поднялась всеобщая суматоха. Поверх их плеч я поглядела на Элис. Она сняла с коробки крышку, но шляпу не вынула, а только безразлично держала ее в пальцах. Дейви перехватил мой взгляд.

— А тебе что досталось, сестренка? — спросил он. Когда она неохотно наклонила коробку, показывая содержимое, он присвистнул. — Потрясающе! Страусиное перо, страз на полях. Примеришь?

— Да, позднее.

Все обернулись к Элис.

— Ну и красота! — восхитилась Рода. — И какой приятный оттенок красного. Как он называется, Нэнси?

— Цвет бычьей крови, — несчастным голосом отозвалась я.

Я чувствовала себя законченной дурой, словно вручила им в подарочной бумаге, шелке и лентах кучу барахла: катушки с нитками, огарки свечей, зубочистки, камешки.

Рода ничего не поняла.

— Цвет бычьей крови! — вскричала она. — О Элис, не будь занудой, примерь и покажись.

— Да-да, давай, Элис. — Это была Розина. — А то Нэнси подумает, что тебе не понравилось.

— Ладно-ладно, — поспешно вмешалась я. — Пусть примерит потом.

Но тут к Элис подскочил Джордж, выхватил у нее шляпку и попытался водрузить ей на голову.

— Ну же. Я хочу посмотреть, будешь ли ты в ней похожа на быка.

— Отстань! — отмахнулась Элис.

Затеялась борьба, я закрыла глаза, услышала треск швов. Когда я посмотрела на сестру, шляпка лежала у нее на коленях, а в руке у Джорджа оставалась половина страусиного пера. Страз отлетел и потерялся.

Бедняга Джордж глотнул воздух и закашлял, Розина строгим голосом высказала надежду, что теперь он наконец доволен. Лайза взяла шляпу и перо и неловко попыталась их воссоединить.

— Такая красивая шляпка, — вздохнула она.

Элис засопела, закрыла лицо руками и выскочила за дверь.

— Ну вот, — произнес отец.

В руке у него блестела цепочка. Матушка посмотрела на меня и покачала головой.

— Ох, Нэнси, — сказала она. — Какая досада.

Потом Розина с сыном и дочерью ушла, Элис, все еще с заплаканными глазами, отправилась к подруге. Я отнесла сумки в свою прежнюю комнату и умылась. Вскоре я спустилась, подарки были убраны подальше с глаз, Рода в кухне помогала матушке чистить картошку. Я хотела к ним присоединиться, но они сказали, что я гостья, и я отправилась в общую комнату к отцу и Дейви, которые, видимо, решили, что мне будет уютней, если они станут вести себя как обычно, и спрятались за воскресными газетами.

Мы пообедали, прогулялись в Танкертон, сели на берегу и стали кидать в воду камешки. Море было свинцово-серое; вдали виднелось несколько ялов и барж, направлявшихся в Лондон, где осталась Китти. Что она делает сейчас, думала я, кроме того, что скучает по мне?

Позднее подали чай, потом прибыли еще родственники — поблагодарить за подарки и попросить, чтобы я им показала свою красивую новую одежду. Мы отправились наверх смотреть мои платья, шляпку с вуалью, пестрые чулки. Разговор снова зашел о молодых людях. Элис, как мне сообщили (удивившись, что я об этом еще не знаю), рассталась с Тони Ривзом из «Варьете» и начала встречаться с молодым работником верфи; он, сказали мне, много выше Тони, но не такой забавный. Фредди, мой прежний кавалер, тоже встречался с другой девушкой и вроде бы собирался на ней жениться… Когда мне снова задали вопрос, есть ли у меня ухажер, я ответила, что нет, но не сразу, и родственники заулыбались. Видим, видим, что есть — настаивали они, и, чтобы они успокоились, я кивнула.

— Был один юноша. Он играл в оркестре на корнете…

Я отвела глаза в сторону, словно мне грустно было о нем вспоминать, и родичи обменялись многозначительными взглядами.

— А что мисс Батлер? У нее точно имеется молодой человек?

— Да, его зовут Уолтер…

Говорить это было неприятно, но меня забавляла мысль, как повеселится Китти, когда я ей об этом расскажу!

Я уже забыла, как рано они ложатся и встают. Родня ушла в десять, еще через полчаса домашние начали зевать. Дейви проводил домой Роду, Элис пожелала всем доброй ночи. Отец встал, потянулся, подошел ко мне и обнял.

— Какая же это радость, Нэнс, что ты снова дома, да еще стала такой красавицей!

Тут матушка впервые за весь день мне улыбнулась, и я поняла, какое это счастье — снова оказаться дома, рядом с ними.