Барнеби Радж

— Ах, милорд! — Гашфорд вздрогнул и оглянулся, изобразив крайнее изумление. — Я вас разбудил!

— Я не спал.

— Не спали! — повторил Гашфорд с напускным смущением. — Не знаю, как и оправдаться перед вами, — я вслух в вашем присутствии высказывал свои мысли. Но я все это думаю искренне, искренне! — воскликнул он, торопливо проводя рукавом по глазам. — К чему же сожалеть, что вы услышали?

— Да, Гашфорд, — взволнованно сказал бедный одураченный лорд, протягивая ему руку, — не сожалейте об этом. Я знаю, как горячо вы меня любите. Слишком горячо, — я не заслуживаю такого поклонения.

Гашфорд, ничего не отвечая, схватил руку лорда Джорджа и прижал ее к губам. Затем, встав, достал из дорожного мешка шкатулку, поставил ее на стол у камина, отпер ключом, который носил при себе, и, сев за стол, достал гусиное перо. Прежде чем обмакнуть в чернильницу, он пососал его — быть может, для того, чтобы скрыть усмешку, все еще бродившую на губах.

— Ну, сколько же у нас теперь в Союзе верных после недавнего призыва? — осведомился лорд Джордж. — Действительно, сорок тысяч человек, или мы по-прежнему берем такую цифру только для круглого счета?

— Записано теперь даже больше сорока тысяч. На двадцать три человека больше, — ответил Гашфорд, просматривая бумаги.

— А фонды Союза?

— Не очень-то растут, но и в нашей пустыне перепадает манна небесная, милорд… В пятницу вечером поступили кое-какие лепты вдовиц… От сорока мусорщиков три шиллинга четыре пенса, от престарелого церковного сторожа прихода святого Мартина — шесть пенсов. От Звонаря другой церкви — шесть пенсов, от новорожденного младенца протестанта — полпенса, от объединения факельщиков — три шиллинга, из них один фальшивый. От арестантов-антипапистов из Ньюгетской тюрьмы — пять шиллингов четыре пенса, от друга из Бедлама — полкроны. От палача Денниса — один шиллинг…

— Этот Деннис — ревностный член нашего Союза, — заметил лорд Гордон. — Вот и в прошлую пятницу я его видел в толпе на Уэлбек-стрит.

— Прекрасный человек, — подтвердил секретарь, — надежный, преданный и истинно верующий.

— Его следует поощрить, — сказал лорд Джордж. — Отметьте его в списке, а я с ним побеседую.

Гашфорд исполнил это приказание и продолжал читать список жертвователей:

— «Поклонники Разума» — полгинеи, «Друзья Свободы» — полгинеи, «Друзья Мира» — полгинеи, «Друзья Милосердия» — полгинеи, «Общество Памятующих о Кровавой Марии» — полгинеи, «Союз Непоколебимых» — полгинеи.

— Эти «Непоколебимые», кажется, новое объединение? — спросил лорд Джордж, лихорадочно грызя ногти.

— Это бывшие Рыцари-Подмастерья, милорд. Прежние члены этого общества постепенно выходили из него, когда кончался срок их учения, и потому общество переменило название, хотя в нем и сейчас есть немало подмастерьев и ремесленников.

— Как зовут их председателя? — спросил лорд Джордж.

— Председатель, — Гашфорд заглянул в свой список, — мистер Саймон Тэппертит.

— Ага, вспомнил! Это тот человечек, что иногда приходит на наши собрания с пожилой сестрой, а иногда — с другой женщиной… она, наверное, ревностная протестантка, но далеко не красавица.

— Он самый, милорд.

— Тэппертит, кажется, горячий сторонник нашего дела, не так ли, Гашфорд? — задумчиво спросил лорд Джордж.

— Да, милорд, один из самых рьяных. Он, как боевой конь, уже издалека чует битву. Во время уличных шествий он, точно одержимый, бросает в воздух шляпу и произносит зажигательные речи, стоя на плечах у товарищей!

— Отметьте Тэппертита, — приказал лорд Гордон. — Пожалуй, его следует назначить на ответственный пост.

— Ну, вот и все, — сказал секретарь, поставив птичку против фамилии Тэппертита. — Да, еще из копилки миссис Варден (открыта в четырнадцатый раз) — семь шиллингов и шесть пенсов серебром и медяками и полгинеи золотом. Потом — от Миггс (из жалованья за три месяца) — один шиллинг и три пенса.

— Миггс? Это мужчина?

— В списке указано, что женщина, — пояснил секретарь. — Это, кажется, та самая худая и долговязая особа, о которой вы только что сказали, что она далеко не красавица. Она иногда приходит с Тэппертитом и миссис Варден слушать ваши речи, милорд.

— Значит, миссис Варден — это та пожилая дама?

Секретарь утвердительно кивнул головой и кончиком пера почесал переносицу.

— Она — усердный член нашего братства, — заметил лорд Джордж. — Сборы денег проводит с большим рвением и успешно. А муж ее — тоже наш?

— Нет, это человек зловредный, недостойный такой жены, — ответил Гашфорд, складывая бумаги. — Он все еще бродит во тьме и упорно отказывается вступить в наш Союз.

— Тем хуже для него. Послушайте, Гашфорд…

— Да, милорд?

— Как вы думаете? — Лорд Джордж беспокойно заворочался в постели. — Не покинут меня все эти люди, когда придет время действовать? Я смело ратовал за них, я многое поставил на карту и ничего не замалчивал. Неужели же они отступятся от нашего дела?