Барон Беркет

Теперь я мог достать до него саблей. Поскольку он не рыцарь, а пес бешеный, поступил с ним надлежащим образом – рубанул по шее коротко и сильно. Голова сразу отлетела, упала на дно ямы и перекатилась, замерев на правом ухе. Туловище стояло несколько мгновений. Из перерубленной шеи толчками выплескивалась густая кровь. Затем ноги подкосились, руки опали. Туловище прислонилось к стенке ямы и сползло по ней вбок, оставляя за собой темную, влажную полосу на сухой желтоватой глине.

Отступал к своим я спиной, боясь пропустить выстрел из арбалета. Никто в меня не выстрелил. Наверное, не нашлось желающих отомстить за смерть командира. Если человек подонок, то он такой со всеми, в том числе и со своей командой.

Ранульф де Жернон сразу рассчитался со мной. В отличие от сводного брата, граф Честерский всегда возил с собой приличные суммы наличными. После этого он свернул лагерь и отправился в сторону Линкольна.

Я со своим отрядом поехал следом. Когда монастырь скрылся из вида, мы повернули в лес, обогнули его и устроили засаду на дороге, ведущей в другую сторону. Я решил, что банда Роберта Мармиума не поедет туда же, куда граф Честерский, а мимо монастыря проходила всего одна дорога.

Они появились рано утром. Десяток всадников и человек восемьдесят пехоты, арбалетчиков и копейщиков. У всадников к седлам приторочены большие узлы с награбленным, а пехота несла свою долю в заплечных мешках Они двигались быстро и пока одним отрядом, хотя всадники уже были как бы сами по себе. Как только выберутся туда, где еще не знают об их «подвигах» и где им ничего не угрожает, сразу рассыплются в разные стороны.

Мы им не дали это сделать. Всадников перебили первым же залпом. Пехота продержалась чуть дольше. Пленных не брали. Не скажу, что мои ребята такие уж истовые христиане, но церкви старались не грабить и святотатцев наказывали. Среди трофеев оказалось много вещей из монастыря. Хозяйственную утварь из серебра и бронзы мы поделили, а все предметы культа решили отдать в беркенхедский монастырь.

24

До следующего года я был свободен, поэтому решил отправиться в рейс. Не столько за добычей, сколько пошляться по свету. У меня начинается зуд в самых неожиданных местах, когда долго сижу на берегу. Шхуну вытащили на берег, проконопатили и просмолили, заменив несколько подгнивших досок. Она растеряла новизну, как бы заматерела, отчего казалась прочнее, надежнее. И пахла теперь больше морем, чем берегом. Затем спустили ее на воду и загрузили припасами и водой.

Почти весь экипаж составляли те, кто не участвовал в сухопутных походах, а треть вообще были новички. Я давал им возможность приобрести морской и боевой опыт и немного подзаработать. Из рыцарей взял только Умфру, Джона, Нудда и Риса. Тибо Кривой остался охранять мои владения и вершить праведный суд, а Жак – обучать новых рыцарей Жана и Ллейшона, а также оруженосца Симона.

Первым делом мы запаслись мясом в проливе Святого Георга. Ирландцы уже не боятся меня, а принимают, скорее, за стихийное бедствие. Ну, не повезло, попались на моем пути, отдали часть товара. Потерю четырех бычков и десятка свиней в итоге возместят покупатели. На этот раз мы запаслись сеном, поэтому резали скот без спешки, по мере необходимости.

Из Кельтского моря я проложил курс сразу на северо-западную оконечность Пиренейского полуострова. Атлантический океан встретил нас приветливо. Дул сперва западный ветер, который приносил дожди и пополнял наши запасы пресной воды, затем сменился на северо-западный, довольно свежий. Наша скорость подросла узлов до шести-семи. Постепенно становилось все теплее, пока не стало совсем жарко.

На четвертые сутки в полдень я определил широту. Мы были почти на одной широте с северной оконечностью Пиренейского полуострова. Я приказал взять левее, чтобы «зацепиться» за берег. Что и случилось к вечеру. Убедившись, что вышли правильно, взял мористее, чтобы ночью не выскочить на берег.

Утром ветер сменился на северо-восточный, балла четыре, и мы пошли на юг со скоростью узлов пять. Шли на таком расстоянии от гористого берега, чтобы он был виден тонкой линией на горизонте. Возле Порту берег стал понижаться, поэтому поджались ближе. Нам не попалось ни одного купца. Только мелкие рыбацкие суденышки, которые меня не интересовали. Что с них возьмешь?! Свежую рыбу? Проще было бы в Ирландском море наловить.

Миновав Порту, взяли чуть западнее. Здесь тоже было пусто. До широты мыса Рока – самой западной точки Европы – видели только рыбаков на коротких и широких лодках с высокими бортами и большим латинским парусом на невысокой мачте. Первое торговое судно заметили, когда проходили мимо бухты Мар-да-Палья, на западном берегу которой находится Лиссабон. Он пока что маврский город, и даже не догадывается, что скоро станет столицей католической Португалии. «Торгаш» вышел из бухты и собрался отправиться на юг, но, заметив нас, лег на обратный курс. Я не рискнул гнаться за ним. Кто его знает, сколько и какие суда есть еще в бухте? Не мудрено и влипнуть.