Барон Николай Корф. Его жизнь и общественная деятельность

«Хотя прошло тому около 15-ти лет, – вспоминает Д. Д. Семенов в позднейшей своей статье о поездке для осмотра школ барона Н. А. Корфа, –

но я живо припоминаю первую встречу мою с Н. А. Отыскивая школы в уезде в апреле 1871 года по грязным донельзя дорогам, я случайно попал в село Майорское, где ждали приезда барона для ревизии школы.

Тут я встретил уже попечителя школы, из местных помещиков, мирового посредника, члена училищного совета, заезжего учителя из Харькова, священника и учителя школы; возле школы толпились крестьяне. Наружность школы немногим отличалась от малороссийской хаты зажиточного крестьянина: та же белая мазанка, та же соломенная крыша; но школа особняком на холме; возле школы небольшой садик, обработанный учителем и учениками. Внутренность школы поражала поистине праздничным видом. Стены и потолок были выбелены; глиняный пол чист и полит водою во избежание пыли; по стенам развешаны картины, преимущественно из Священной истории; в углу – образ; на передней стене – портрет Государя и часы; на столе разложены тетради и рисунки детей; дети сидели чинно, в ожидании . .; се они были умыты и гладко причесаны, в чистых рубашках или свитках, и все в сапогах; перед каждым учеником лежало новое перо и пол-листа белой бумаги. Подобную обстановку школы я видел потом и в других школах, где и не ожидали ревизора. Но вот пробило два часа – время, назначенное Корфом для приезда. Вдали послышался колокольчик; все встрепенулись; приехал . ., сталый, изнуренный, обрызганный грязью, в простой телеге, на обывательской тройке, объездивший без отдыха почти все школы своего участка и уже утром успевший обревизовать одну школу. В какие-нибудь 5-10 минут Н. А. успел наскоро перекусить, привести себя в порядок и вошел в школу бодрым и свежим. Вошли в школу и отцы. На приветствие Корфа: „Здравствуйте, хлопцы!“ – дети радостно закричали: „Здравствуйте и вы, Николай Александрович!“ Видно было, что дети хорошо знают своего гостя. После приветствия дети согласно пропели молитву „Достойно есть“. В этом пении участвовали священник, учитель и сам Н. А. Затем начался экзамен, который продолжался три часа. Сам Н. А. изложил детям рассказ для письменной работы, сам спрашивал по всем предметам, не исключая Закона Божия и славянского чтения, сам пересмотрел все письменные работы детей, их тетради и рисунки и, найдя все в порядке, присудил учителю высшую награду от земства, в 100 рублей. Что чувствовали отцы, видя и слыша все это, – решить трудно. А видели и слышали они, что дети их в какие-нибудь три зимы научились молиться Богу, толково передавали рассказы из Священной истории, бойко читали по-русски и славянски, умели грамотно написать слышанное, решали задачи, над которыми задумывались отцы, да еще умели начертить план хаты, мельницы, разбить поле на десятины; знали о полезных и вредных животных, насекомых и растениях. И таковы были все 70 школ уезда».