Барон Унгерн. Даурский крестоносец или буддист с мечом

… Весну 1917 года есаул барон Р. Ф. Унгерн встречает на Кавказском фронте. Мы не знаем точной даты, когда он оставил 1-й Нерчинский полк и перевелся в 3-й Верхнеудинский полк Забайкальского казачьего войска, стоявший в Персии. Возможно, он перевелся на Кавказский фронт вместе со своим однополчанином по 1-му Нерчинскому полку есаулом Г. М. Семеновым, будущим белым атаманом, куда тот прибыл еще в январе 1917 года. Полк дислоцировался в местечке Гюльпашан на берегу Урмийского озера. Командовал полком Прокопий Петрович Оглоблин, известный Унгерну по самому началу его офицерской карьеры.

3-й Забайкальской отдельной казачьей бригадои, в состав которой входил полк, командовал дальний родственник Г. В. Семенова — генерал-майор Д. Ф. Семенов. Во всяком случае, и Семенов, и Унгерн могли рассчитывать на некоторое покровительство.

В целом войска Кавказского фронта оказались гораздо менее затронуты революционным разложением. Отчасти это объяснялось тем, что основу фронта составляли преимущественно казачьи части. Число дезертиров, бежавших с Кавказского фронта, было минимальным, в частях поддерживалась относительная дисциплина. В сознании многих русских офицеров выстраивалась тогда довольно четкая дихотомия: мятежный солдатский «Север» и боеспособный казачий «Юг». На «Юг» стремились те, кто желал воевать, кто надеялся обрести хотя бы видимость старого порядка. Так, будущий белый генерал А. Г. Шкуро, командовавший во время Великой войны партизанским отрядом, писал, что весной 1917 года «отношения между пехотой и казаками, получившими прозвище «контрреволюционеров», приняли столь напряженный характер, что можно было ежеминутно опасаться вспышки вооруженной междоусобицы». Одна из стычек с группой «растерзанных солдат» чуть было не закончилась для самого Шкуро трагически. По собственным словам, Шкуро почувствовал, что «мне грозит суд Линча разъяренной толпы». От линчевания своего командира спасли спешно вызванные адъютантом Шкуро казаки. После этого инцидента он со своим отрядом решает отправиться в Персию, в экспедиционный корпус генерала Баратова.

Русский историк-эмигрант С. П. Мельгунов в книге «На путях к дворцовому перевороту» упоминает о попытках адмирала Колчака, командующего Черноморским флотом, установить контакты с командующим Кавказским фронтом великим князем Николаем Николаевичем. Последнего при поддержке армий Кавказского фронта и Черноморского флота намеревались объявить то ли верховным диктатором, то ли новым императором. Правда, сведения, сообщенные Мельгуновым в его книге, не находят подтверждения в других источниках, но в данном случае нам это не столь важно. Важно, что до поры части Кавказского фронта рассматриваются как вполне боеспособные и пока не поддавшиеся революционной агитации.

Однако вскоре разложение докатилось и до войск Кавказского фронта — революционная гангрена распространялась с поразительной быстротой. Решение высшего командования о формировании так называемых ударных батальонов, составленных из лучших солдат разных подразделений, только ухудшило ситуацию. В частях оставались солдаты, вовсе не желавшие воевать и не подчинявшиеся никакой дисциплине. Г. М. Семенов и барон Р. Ф. Унгерн решили начать формирование добровольческих частей, набранных из инородцев. Подобные части, по замыслу авторов этого проекта, должны были оказывать психологическое, а в случае необходимости и силовое давление на русских солдат, не желавших нести боевую службу.

Получив разрешение штаба корпуса, друзья принялись за осуществление своего проекта. Г. М. Семенов решил заняться формированием бурят-монгольских частей. Он написал в Забайкалье знакомым ему по мирному времени бурятам, пользовавшимся влиянием в своем народе, предлагая создать бурятский национальный отряд в действующей армии. Унгерн, как вспоминал Семенов, «взял на себя организацию добровольческой дружины из местных жителей — айсаров».

«Айсары», правильнее «айсоры», или «ассирийцы», — древний народ с многовековой историей. Старым москвичам они хорошо знакомы: в сороковые — пятидесятые годы айсоры в Москве занимались чисткой и ремонтом обуви, продажей мелкой фурнитуры. В начале XX века айсоры представляли собой несколько горных племен, живших в труднодоступных районах Турции, Персии и Российской империи. Поскольку айсоры были христианами (правда, они исповедовали христианство несторианского толка), то в мусульманских Персии и Турции они подвергались весьма серьезным притеснениям. Особенно ухудшилось их положение после победы младотурецкой революции в 1909 году — турки просто начали физически уничтожать айсоров. Очутившись с началом Первой мировой войны в зоне боевых действий, айсоры с радостью встречали русскую армию, оказывая ей всю возможную помощь и поддержку. Прекрасно зная высокогорные районы, в которых шли боевые действия, айсоры зарекомендовали себя надежными проводниками, отличными разведчиками, работали они и в частях обслуги Кавказской армии.