Баронет. Книга 2. Часть 1

— Конечно, хочу, мам! Ты, что?! — мне все-таки удалось это сказать и не забрызгать слюной всю кухню.

Мама понятливо улыбнулась и, налив полную миску борща, отрезала хлеб и положила ложку.

Я метнулся за стол, но был остановлен строгим окриком родительницы:

— Ты куда?! А руки с улицы мыть?!

Я скрежетнул зубами, нарочито шумно сглотнул слюну и нехотя побрел мыть руки.

Пока я, часто работая ложкой, уменьшал содержимое миски и мама, и девочки, молча смотрели как я ем.

— Уф-ф! — я довольный отодвинул миску. — Вкусно! Спасибо, мам!

— Ну, я не одна его готовила, — лукаво заулыбалась матушка, — мне Бира и Сора активно помогали! — и она требовательно посмотрела на меня.

Я согласно кивнул ей и посмотрел на сестер.

— Спасибо, сестренки! — тепло поблагодарил я их, улыбнувшись обеим.

— Ну, рассказывай, — присела к столу мама. — Как ты там, в замке живешь?

— Да, нормально, — я пожал плечами.

А действительно, что я еще могу сказать? Рассказать, что целыми днями учимся, перерыв только когда спим? Да, зачем? Еще разволнуется, что ее ребенку достается…

— Ну, то, что нормально, это мы с девчонками видим! — добродушно рассмеялась матушка. — Вон, подрос, окреп, возмужал! — и она, протянув руку, взлохматила волосы на моей голове.

— Ну, мам! — я возмущенно дернул головой.

— Не мамкай! — нахмурилась родительница, и, пользуясь тем, что я посчитал себя в полной безопасности, резко протянув руку, опять взъерошила мне волосы, а потом задорно подмигнула. — Рассказывай, давай!

Я успел только возмущенно фыркнуть, как она резко построжела лицом, и в голосе прорезались командирские нотки.

— Ну, так, как ты живешь? И не надо говорить, что нормально, это я и так вижу! Хотелось бы подробностей — чему тебя учат, что за учителя, какие у тебя отношения складываются с наследником барона?

И матушка облокотилась щекой и подбородком на подставленную руку. Сестренки затихли и «навострили ушки». Поняв, что отвертеться не удастся, я, скорбно вздохнув, начал подробный рассказ о своем житье-бытье в замке.

Как ни хотелось мне покончить с этим поскорее, часа полтора у меня это заняло. Нет, рассказал я обо всем, что со мной случалось в замке, минут за пятнадцать-двадцать, ну, может, двадцать пять, а вот дальше женская часть нашей семьи просто забросала меня вопросами. И если мамины вопросы касались каких-то тонкостей или непонятных ей моментов моей учебы или жизни, то вот сестры…

— Раст, а ты, вообще, часто баронессу видел?

Это был первый вопрос, который я услышал от Бирки и, к сожалению, не поняв подоплеку, честно ответил, что каждый день, вернее, каждый вечер. Все! Хуже я найти ответ просто не мог! Я понял, что конкретно влип, минут через пять. Сначала я не придал значения оживившимся сестренкам и их загоревшимся глазам!

Эх, вот, что бы мне сразу сообразить! А матушка тоже хороша! Нет, чтобы громко крикнуть: — «Раст — беги!», так нет, промолчала, только поерзала, устраиваясь поудобнее!

— Ага! — после секундной паузы, обрадовано потерла руки Бирка, а Сора согласно закивала головой. — А во что она была одета?

В этот момент во мне начало зарождаться некое подозрение, но тогда оно еще не оформилось во что-то конкретное. Я наморщил лоб и попытался припомнить, в какое платье была одета баронесса. По мере вспоминания, я, как мог, попробовал его описать. После платья я начал вспоминать и описывать украшения, потом морщил лоб, вспоминая прическу…

Когда Бирка задала вопрос:

— А во что она была одета следующим вечером? — я сначала подумал, что это шутка, но, взглянув в ее лицо, понял — не-е, не шутка! Она, и правда, хочет услышать ответ на свой вопрос. Я аж вскипел!

— Ты что, издеваешься?! — буквально взревел я.

— Раст! — резкий, как удар хлыста орка, мамин окрик снизил накал моего негодования, и я невольно посмотрел на нее. Она сидела и… улыбалась. Вот же! Ну, за что мне это все?! Ведь, честно хотел сделать своим дамам приятное!

— Раст, — продолжала улыбаться матушка, — не сердись! Просто, баронессу у нас в баронстве, да и, кстати, не только в нашем баронстве, считают чуть ли не образцом вкуса и изящества. Поэтому, конечно, девочкам и интересно! — и, увидев, как я, подняв голову, закатил глаза, подмигнула и сменила тон на игривый. — Да и я бы, с удовольствием послушала о ее нарядах и украшениях!

Я просто пожал плечами, а потом озвучил пришедшую мне в голову мысль:

— А давайте я расскажу вам то, что помню, хорошо?

Мама просто кивнула головой, а вот сестренки радостно запищали, а Сора даже захлопала в ладоши. Офигеть! Столько радости от рассказа о какой-то хрени! И вот дальше я рассказывал своим сестрам и маме о нарядах, прическах и украшениях, ну то, что смог вспомнить более-менее полно, без мук.

Когда я уже окончательно выдохся, и женская часть нашей семьи поняла, что больше от меня ничего путного не добьется, от меня милостиво отстали, правда, под обещание посмотреть и поправить рисунки, которые они собирались сделать по моим рассказам.