Башня ветров

Практика подходила к концу. Вечером 29 августа, приняв участие в противолодочном учении, «Геройский» взял курс на Севастополь. 31 августа Сергей сойдет на берег и отправится в училище, а вечером 1 сентября Ольга будет ждать его на КПП. Новиков ни секунды не сомневался, что их встреча обязательно состоится.

Утром, пока все еще спали, он выбрался на верхнюю палубу. Море было пустынно, сильный ветер гнал небольшую волну, небо на горизонте – светло-серое, словно Ольгины глаза, – обещало хороший день. На востоке разгоралась алая полоска, наполняя душу тихой радостью.

После завтрака курсанты в кубрике обсуждали и распределяли места на боевых постах во время ракетных стрельб. Вдруг корабль вздрогнул, его словно резко бросило вперед, а затем он тут же отыграл назад.

– Что это? Взрыв? – спросил Виктор, и в этот момент взревел сигнал тревоги.

– Взрыв! Бежим наверх! – скомандовал Воронцов.

Они выскочили на палубу, и в этот момент прогремел еще один взрыв, гораздо более сильный. Сергей оглянулся – за кормовой трубой поднялась шапка белого дыма и сноп пламени.

Еще через двадцать секунд прогремел третий взрыв в районе ракетного погреба, над ним поднялся столб огня и черного дыма. Силой взрыва оторвало крышку погреба и бросило на кормовую дымовую трубу правого борта, пробив в обшивке громадную дыру, через которую внутрь хлынула вода. «Геройский» резко накренился на правый борт.

– Личному составу покинуть корабль! – раздалась по радио команда.

Сергей поискал глазами Воронцова, и в этот момент прогремел сильнейший взрыв. Из недр корабля взметнулся столб пламени. Ударной волной Новикова отбросило на палубу. Все дальнейшее он помнил урывками. Откуда-то появился Воронцов, зачем-то сорвал с себя робу, и, сопровождая свои действия отборным матом – отцу и брату такие словесные конструкции и не снились, – принялся хлопать ею Сергея.

– Ты чего, Пашка? – пробормотал Новиков, но голоса своего не услышал.

– Горишь ты! – заорал Воронцов. – Давай вставай, я тебя не допру. Уж очень ты здоров!

Следующее воспоминание – он стоит на корме.

– Прыгай! – доносится сзади крик Воронцова. – Твою мать, Новиков! Прыгай!

Вода далеко – метров двадцать. Нестрашно, но зачем? Почему он должен прыгать? И тут пинок. Ощутимый пинок пониже спины.

Вода рванула вперед, подхватила Новикова, закружила, потянула вниз. Он вдохнул всей грудью эту воду, сам превращаясь в море. «Теперь мы никогда не расстанемся», – прозвучало в ушах, и наступила полная темнота…