Башня Зеленого Ангела. Том 1

Адиту снова рассмеялась. На этот раз ее смех показался всем шокирующе неуместным.

— Прошу меня простить, — сказала она, — но в такое зида’я никогда не поверят. Потерять Ти’туно!

— Не смешно, — прорычал Саймон. — Кстати, а ты не можешь использовать магию, чтобы его найти?

Адиту покачала головой.

— Это так не делается, Сеоман, — ответила она. — Однажды я уже пыталась тебе объяснить. И я сожалею, что рассмеялась. Я помогу вам отыскать рог.

Однако она не выглядит расстроенной, — подумал Саймон. Но, если он неспособен понимать смертных женщин, у него и через тысячу лет не будет шанса разобраться в том, что думает ситхи.

Все неспешно, негромко беседуя между собой, покидали шатер принца. Саймон ждал Мириамель снаружи. Когда она вышла, он зашагал рядом с ней.

— Значит, они собираются вернуть Камарису его воспоминания, — сказала Мириамель, которая выглядела рассеянной и усталой, словно плохо спала ночью.

— Если мы сможем найти рог, то попытаемся. — Саймон радовался, что Мириамель видела его на совете Джошуа.

Мириамель повернулась и укоризненно на него посмотрела:

— А если он не хочет, чтобы воспоминания к нему вернулись? — резко спросила она. — Что, если он счастлив сейчас, впервые в жизни?

Саймона удивили ее слова, но он не сумел найти ответа. Они молча шли рядом до самого поселения, где Мириамель попрощалась с ним и дальше зашагала одна. Саймону осталось лишь пытаться понять ее слова. Возможно, у Мириамель также имелись воспоминания, от которых она хотела бы избавиться?

Джошуа стоял в саду за Домом Прощания, там его и нашла Мириамель. Он смотрел в небо, на котором облака походили на ленточки разорванного полотна.

— Дядя Джошуа?

Он повернулся.

— Мириамель. Рад тебя видеть.

— Ты любишь сюда приходить? — спросила она.

— Да, наверное. — Он медленно кивнул. — Здесь подходящее место для размышлений. Я слишком сильно тревожусь из-за Воршевы — из-за нашего ребенка и того, в каком мире он будет жить, — чтобы чувствовать себя спокойно в других местах.

— И ты скучаешь по Деорноту.

Джошуа снова обратил взгляд к заполненному облаками небу.

— Да, скучаю. Но, что еще важнее, хочу, чтобы его жертва не оказалась напрасной. Если наша победа над Фенгболдом поможет в нашей борьбе, мне станет легче смириться с его смертью. — Принц вздохнул. — Деорнот был таким молодым по сравнению со мной — он не прожил и тридцати лет.

Мириамель долго молча смотрела на дядю.

— Я хочу попросить тебя об одолжении, Джошуа, — наконец сказала она.

Джошуа склонил голову и указал на одну из потемневших от времени скамеек.

— Пожалуйста, проси о чем хочешь.

Она сделала глубокий вдох.

— Когда ты… когда ты придешь в Хейхолт, я хочу поговорить с отцом.

Джошуа приподнял брови, и на его гладком лбу появились морщины.

— Что ты имеешь в виду, Мириамель?

— Перед тем как начнется решающая осада, вы с ним вступите в переговоры, — быстро сказала она, словно не раз мысленно произносила эти слова. — Так обязательно будет, каким бы кровавым ни получилось дальнейшее сражение. Он твой брат, и ты будешь с ним говорить. Я хочу присутствовать.

Джошуа колебался.

— Я не думаю, что это разумно…

— И, — продолжала Мириамель, полная решимости довести дело до конца, — я хотела бы поговорить с ним наедине.

— Наедине? — Пораженный принц покачал головой. — Такое просто невозможно! Если мы осадим Хейхолт, твой отец будет в отчаянном положении. Разве я смогу оставить его с тобой наедине — ты станешь заложницей!

— Это не имеет значения, — упрямо продолжала Мириамель. — Я должна с ним поговорить, дядя Джошуа. Я должна!

Джошуа не стал давать ей резкий ответ.

— Почему должна, Мириамель? — мягко спросил Джошуа.

— Я не могу тебе ответить, — твердо сказала она. — Но я должна. Возможно, это все изменит — причем очень сильно!

— Тогда ты должна мне рассказать, что ты задумала, племянница. В противном случае мой ответ будет «нет» — я не смогу оставить тебя наедине с отцом.

В глазах Мириамель заблестели слезы, и она сердито их стерла.

— Ты не понимаешь. Об этом я могу говорить только с ним. И я должна! Пожалуйста, Джошуа, пожалуйста!

На его лице появились боль и усталость, словно результат многих лет страдания.

— Я знаю, что в тебе нет легкомыслия, Мириамель. Но твои решения не отягощены жизнями сотен, возможно, тысяч людей. Если ты не хочешь рассказать о том, что считаешь настолько важным, — а я верю, что ты действительно так думаешь, — тогда я не могу позволить тебе рисковать своей жизнью, а также многих других людей.

Мириамель пристально на него смотрела. Слезы исчезли, и ее лицо превратилось в холодную, невозмутимую маску.

— Пожалуйста, измени решение, Джошуа. — Она указала рукой в сторону пирамиды Деорнота. Между камнями уже начала прорастать трава. — Вспомни своего друга, дядя Джошуа, и все, что ты хотел бы сказать ему.

Он разочарованно покачал головой. Солнечный луч, упавший ему на голову, показал, что у него уже начали редеть волосы.