Басня о неразумной волчице (СИ)

   Братия стекалась знакомиться. Мамаши с опоенными маком младенцами, убогие на залитых свинцом костылях, дети с ликом бывалым и прожжённым, блаженные, погорельцы, беженцы, те кто правую руку протянет за милостыней, а левой залезет в кошель, те кто днём стучит в дверь, а ночью пролезет в окно, музыканты, пророки и пьяницы, глаза и уши Инсбрука.

   - Тя как звать, болезная?

   - Дита, - ответила Бланка.

   - А меня Мартином - потому как святой покровитель (31), - "староста" выпростал из-под лохмотьев настоящую руку и скрепил знакомство рукопожатием. - Больно ты тоненькая, прям графиня.

   - Была графиня, - невесело усмехнулась мнимая нищенка. - Да сплыла.

   - Не пойму вас, богатеев, - Мартин уселся рядом с ней и отщипнул от культи кусочек. Бланка с уважением отметила про себя лёгкость, с какой он поглощал сырое мясо. - В долгах как в шелках, а всё туда же. Вон, - указал он на крытый золотом эркер. - С жиру бесятся.

   - Это золото? - поморгала для верности Бланка.

   - Король. Марухе (32) своей подарок справил. Вчера. У самого, чай, шаром покати.

   - С чего бы это? - откликнулся парнишка, первым заметивший Бланку.

   - Ты ещё здесь? Кто трёх собак вчера не срисовал? На кой я тя меткам учил?

   Они повыясняли что-то на своём наречии.

   Город просыпался. Площадь пересёк трубочист, прошли женщины с вёдрами, мальчишки из пекарни со свежими караваями. Заслышав звон подков по мостовой, кто-то из оборванцев скомандовал: "По местам!", и площадь тут же наполнилась стонами и причитаниями.

   Мартин, оставшийся рядом с Бланкой, каким-то чудесным образом скрючился, уменьшился в размерах и затянул:

   - Пода-а-айте на пропитание...

   О булыжник звякнула монета.

   Мартин подмигнул и спрятал её под подолом соседки. Бланка снова удивлённо заморгала.

   - Красивая ты баба, грех с такой не поделиться. Тощая только, ну ничего, зато в любое окно пролезешь.

   Новый медяк упал перед Бланкой.

   - Бери, не зевай.

   - Хорошо здесь подают, - прошептала она. - Мне так только в Трире повезло: золотую серёжку нашла. Плотницкую. Ну, думаю, с возу упало - значит пропало. Не бережёт, дурак такой. А потом её у меня украли.

   - Чё-то не дорожат мастера своей честью. Вчера вон там вон плотника пришили, тоже без цацки.

   - А больше поживиться нечем было?

   - То-то и дело, что было.

   - Да ну?

   Воспользовавшись затишьем на площади, соседи по булыжникам поведали ей, что она уже знала. Бланка терпеливо играла свою роль, сочиняла на ходу собственную историю - и ждала, пока ей скажут, что она не знает.

   - Небось твои же и пришили.

   - Да клянусь.

   - Мы что, совсем - с целой гильдией сцепиться?

   - Это не мы - это призрак! - откликнулся старик в веригах.

   - Давай-давай, рассказывай.

   - Вообще-то и я его видела, - возразила одна женщина. - Сидела как-то вот здесь, а он идёт.

   - Кто - он? - встрепенулись все дружно.

   - Рыцарь. В доспехах. Но пеший. Уже странно. И шагов - вообще не слышно!

   Компания дружно ахнула, но некоторые опомнились и рассмеялись.

   - А я зачем-то возьми да окликни его. Говорю: "Ваша милость!". Он даже не обернулся. Я повторила второй раз - и третий. Тогда он обернулся и спросил, не видела ли я колечко. Перстень. А мне бросили каких-то побрякушек. Показываю: вот. Головой покачал, дальше пошёл.

   - А давно это было? - спросила Бланка.

   - Давно. Года два. И с тех пор ещё видела. Пару раз. Но уж близко не подходил. А я с тех пор болеть начала. Думаете, случайно?

   - Да все мы тут - болеем.

   - Не бреши...

   - Зря смеётесь, - проскрипел старик в цепях. - Тут недалече замок есть. Так вот, там пожар был. Лет пять ли, семь, не упомню. И там балки обрушились, и какую-то парочку задавило. Мужа с женой. Вот муж-то - он, - дед угрожающе поднял грязный палец и понизил голос почти до шёпота.

   - И чё? Нападал на кого?

   - Да бес его знает. Тут часто грабят. Но чтоб убить - такого не припомню. Но дело-то не в этом...

   - А в чём?

   - А в том, что в замке строители жили: завал разбирали, чего-то достраивали, зал выстроили заново. Ну, каменщики, плотники, плиточники кузнецы... Кто там ещё нужен? Ну и пограбить чё могли или найти. Вот за пропажей-то он и охотится.

   Бланка надела маску суеверного страха и носила её ещё добрых полдня, невзирая на насмешки видавших виды попрошаек. Уж им-то как никому известно: бояться надо живых, а не мёртвых.

   Но Бланка заявила, что боится здесь оставаться и пойдёт искать счастья дальше.

   - Да ладно, оставалась бы. Мы тебя разве гоним? - просипела юная девица с ангельским личиком. - Мамка тебя приоденет...

   - Нет уж, с такими ручками - только в наш цех.

   - Не-не, я пошла. Я боюсь.

   - Ну хоть переночуй.

   - Так я и хочу засветло отсюда смыться.

   - Да ладно, чё там с голодухи не привидится. Я однажды чертей целое стадо увидел. Начал головешкой отбиваться. Оказалось, ландскнехты. Судили меня потом. А я сижу в тюрьме и думаю: от чертей - головешка, то ж мёртвому припарки...

   - Тем более. Ландскнехтов я вообще боюсь. Пойду я.

   - Ну заплати тогда за постой, - сказал Мартин. - Мне, как покровителю, с каждого причитается.

   Бланка протянула дневную выручку.

   - Пошли, провожу.