Бастард и жрица

Отец говорил, что все это происки детей равнин. Они каким-то образом нашли способ отомстить за то, что наша богиня отняла их магию, и теперь искатели вымирают. Но я не верила в эту глупость.

Порывшись в сундуке, я извлекла одну из последних отцовских работ. Покрутила в свете кристаллической лампы незаконченную серебряную подвеску в форме цветка с розовым топазом в центре.

Сняла с дальней полки шкатулку и достала россыпь мелких кварцев с включением тонких золотых нитей, их называли «волосами богини». Женские камни сюда подойдут как нельзя лучше.

На столе скопилась металлическая стружка, и я аккуратно стряхнула ее тряпочкой. Долгие часы наблюдений за трудами отца и брата не прошли даром – я многое умела. Искатели вообще часто подменяли друг друга, когда требовались свободные руки. Безделье у нас не в почете.

Шесть круглых камней идеально легли в пустующие гнезда на лепестках, и я закрепила их инструментом. Медленно и аккуратно сошлифовала острые края и заусенцы, выделила чернью рельеф.

Цветок заиграл, как живой. Даже аромат невесомый почудился, так пахнет весна на склонах гор.

А потом я запела заветные слова из самого сердца, сплетая их с мелодией земных глубин, прося милосердную Матерь о помощи. В груди разрасталось тепло, сила струилась под кожей.

Ты ведь слышишь меня, правда? Не можешь не слышать.

В день свадьбы я подарю амулет подруге, своей дорогой Тире, и она станет еще счастливей. Надену его невесте на шею и обниму на счастье, и, может, ее радость сможет хоть немного меня согреть.

Слезы покатились по щекам, руки упали на колени плетьми.

Я рыдала и не могла остановиться – боль рвала грудь острыми когтями, выворачивала наизнанку. Держалась до последнего, но нарыв созрел и вскрылся, выворачивая ребра и все, что скопилось под ними.

Как же так? Нельзя мне плакать, иначе камни напитаются не любовью и радостью, а горем и отчаяньем. Свои чувства надо держать под замком. Я жрица и не могу позволить себе эту слабость.

Но я и была слабой. Эгоистичной. Вечно потакала своим капризам.

Прав отец и права матушка Этера. Но все равно так больно… Невыносимо.

И чужая радость как соль на открытую рану.

Дав себе пару пощечин, я отдышалась и продолжила работу. Голос охрип, но по венам бежал искристый золотой жар. Он вливался в металлические лепестки, и те расправлялись, дрожали, камни довольно гудели, выпивая мою силу, читая намерения.

Я справлюсь.

Я не подведу тебя, Тира.

Глава 11. Чувства бастарда

Реннейр

Мы усиленно готовились к походу. Разведчики – лучшие и самые надежные ученики, все это время по крупицам собирали информацию о Топорах: где их последний раз видели, с кем водились. Удалось схватить пару подельников из местных, но те даже под пытками не смогли дать ответ – банда хорошо прятала свои секреты.

Искатели, в свою очередь, обещали выделить несколько крепких ребят для моего отряда. Конечно, то, что разбойники как-то обходят их охранные амулеты и заметают следы, усложняет дело, но после войны меня уже ничто не пугает. Недаром меня прозвали Зверем – вытащу их из норы, где бы они ни прятались.

И сейчас, пока солнце не начало припекать, я гонял ребят по утоптанной площадке. Демейрар тренировался подчеркнуто отдельно. Иногда я ловил полный раздражения взгляд брата. Его бесило, что отец отправляет его, изнеженного маменькиного сыночка, ловить каких-то отморозков в горы, которые он терпеть не может. Как и то, что придется отправиться в поход под моим началом.

Я невольно усмехнулся. Для гордости наследника подчиняться бастарду – это сокрушительный удар. Наверное, ему стоит все-таки посочувствовать.

Набрав из бочки полный ковш студеной воды, я с наслаждением опрокинул его себе на голову и допил остатки, как вдруг послышалось робкое:

– Господ-дин дех-хейм!..

В тени яблонь, перетаптываясь с ноги на ногу, стоял молоденький прислужник и смотрел так, будто боялся, что за беспокойство я ему голову откушу.

– Чего тебе?

– Простите за то, что прервал. Лорд Брейгар велит вам явиться к нему в каб-бинет.

– Иду. Эй, Варди! – окликнул я друга в тот момент, когда этот северный здоровяк опрокинул в пыль одного из парней. У того пол-лица было залито кровью из разбитого носа. – Закончи за меня… И отпусти бедолагу.

Варди ухмыльнулся многообещающе, но с противника слез.

Лорд не любил ждать и наказывал за проволочки всех без исключения. Он застыл у стеллажа, всматриваясь в корешки старых потрепанных книг: руки сцеплены в замок, спина прямая. Даже головы не повернул – отец всегда узнавал меня по шагам, как и я его.

В кабинете окна были зашторены, и царил полумрак – только случайный луч, пробившийся в узкую щель, рассекал пол надвое, теряясь у ног лорда.

– Твои люди готовы?

– Да, господин, – безукоризненно вежливо ответил я, касаясь груди ладонью. Чувства надо держать под замком. Спрятанные глубоко внутри, они мне не помешают.

Холодность. Только холодность и отстраненность.

Отец хмыкнул одобрительно.