Батальон крови

Все эти возмущенные слова Григорий не слышал. Он, как и весь батальон сидел на лавочке, открыв рот. Девушки-радистки, медсестры из госпиталя и даже пожилые женщины врачи, вышли из своего закутка. Они надели трофейные платья, туфельки, сделали прически и подкрасили губы. Минута молчания затянулась. Бойцы не могли налюбоваться этой красотой, неожиданно, как ракета, вспыхнувшей в убогом сарае. Сидящие на лавках стали вставать и поправлять ремни и гимнастерки, но никто из них не решался подойти.

Единственный, кто крутил головой – комбат. Увидев потерянное состояние батальона, он крикнул:

– Эй, гармонист! Вальс!

Танкист-гармонист схватив баян, щедро разлил по сараю плавную музыку. Ободранный, обитый досками сарай расцвел. Даже ёлочка изменилась: закружилась под новогодний вальс. Ее так красиво нарядили, нарезали из разноцветной бумаги игрушек, а макушку украсили, свернутой тонким кульком, красной бумагой. Нашли настоящие ленточки и банты и накрутили их, вокруг ветвей. Ничего военного на ёлочке не было, она получилась какой-то детской, для самых маленьких девочек и мальчиков, и этим видом ёлочка радовала каждого, кто на нее смотрел. Возможно, она была смешной, но и это было хорошо. А для чего еще нужна ёлка? Чтобы на лицах людей появились улыбки, а в душах радость.

Киселев решился первым. Он подошел к женщине – капитану медицинской службы и, щелкнув каблуками, резко кивнул головой и пригласил ее на танец. Они словно воздушные полетели вокруг ёлки. Солдаты ретировались в стороны, а они парили над дощатым полом, совсем забыв, что вокруг – война.

На кудрявой женщине-капитане-враче было легкое платье с веселенькими цветами, и она казалась воздушной. Комбат не портил этой картины. Он наоборот уносил ее вдаль и кружил вокруг растерявшихся солдат.

Григорий стоял и, вздыхая, смотрел, как Киселев ведет ее. Он и сам умел танцевать вальс, но подойти и пригласить кого-то не мог. Неожиданно его схватила за руку красивая незнакомка. Обратилась по имени и потащила за собой. Остановившись у праздничной ёлки, они поймали такт, и полетели вслед за комбатом. Уже две пары кружились, а гармонист так душевно с проигрышем выводил мелодию, что все не могли наслушаться вальсом и налюбоваться парами.

«Интересно, что это за девушка, такая стройная, в красивом платье с большими горохами?» – думал Григорий о партнерше. Он пытался рассмотреть ее и никак не мог понять, откуда она его знает. А девушка лишь молча улыбалась на его растерянный вид. Она продолжала лететь с ним качаясь, словно на волнах-облаках. Вальс закончился, весь батальон захлопал в ладоши, солдаты закричал «Ура!» Григорий остановился и только теперь заметил, с кем он танцевал.

– Юлька, это ты? – на весь сарай спросил радист. Все буквально взорвались от смеха.

– А ты думал кто? – улыбнувшись, переспросила девушка, раскинув на плечи светлые, шелковые волосы.

– Ну, ты, это…

– Ха-ха-ха, – снова засмеялись солдаты.

– Что, не узнал? Еще один вальс? – спросила медсестра.

– Ага. Давай, – уже с улыбкой ответил Гриша.

Солдаты попросили гармониста повторить мелодию, он немного выпил и, прожевывая закуску, надел баян и снова заиграл. Солдаты словно проснулись, отошли от шока и стали приглашать девушек. Через минуту весь зал кружился. Пары порхали, Стараясь не зацепить друг друга, а остальные стояли и наслаждались этим зрелищем.

Девушек не хватало и некоторые солдаты, так это – аккуратно, ловили пару и с извинениями подхватывали девушку, даже не успевая сказать «Разрешите». Бывший кавалер, продолжая лететь, и не понимал, куда это упорхнула его принцесса.

Григорий танцевал с Юлей. Его улыбку видели все, но Юльку не отбивали.

– Ну, как я тебе?

– Да это не ты вовсе!

– Я, Гриша – Я! – с гордостью ответила девушка.

– Я даже растерялся. Не ожидал.

– Привык, что я в штанах ватных и с сумкой огромной ползаю в грязи. А тут вот золушка раз и в принцессу превратилась.

– Да, Юль, правда, в принцессу. И нос твой курносый, смотри, как симпатично смотрится.

Юлька засмеялась, продолжая кружиться в танце.

Кто-то осмелился и отодвинул в сторону самого комбата. Он остался без партнерши и когда опомнился, спросил:

– От молодежь, в бою бы так! А стол праздничный где?

– Да там, в доме, – ответил сержант Рябов.

– Сюда его тащите, вместе с закуской и остальным «Новогодним боезапасом».

Несколько свободных солдат раскрыли огромные двери сарая и притащили в «Клуб» стол с закусками и спиртом.

– Ну, вот другое дело, – обрадовался Киселев. Танец закончился, все захлопали, кавалеры поблагодарили партнерш и, увидев стол, подошли к нему.

В двери вломился старшина с целым мешком кружек и бутылкой шампанского. Комбат взял бутылку, посмотрел на нее и произнес:

– Эту откроем в двенадцать часов. А сейчас всем налить!

Солдаты загремели кружками, разливая из канистры спирт. Затем встали вокруг стола и, подняв свои «бокалы», стали выкрикивать тосты: «За Победу!» «За Сталина!» «За Родину!»

– Ну, ребятки, давай! Я свой тост скажу в двенадцать, – произнес комбат.