Батальон крови

Григорий закрыл глаза и представил счастливый послевоенный мир. Он в белой рубашке и широких парусиновых штанах, Таня в своем веселом платье и маленькие дети. Все смеются, мальчик и девочка с косичками и большими бантами бегают, играют вокруг папы с мамой. Кажется вот она, эта жизнь – совсем рядом. Но до нее нужно дойти по дороге войны. И вспомнив это, Гриша вернулся в реальность, но, понимая, что у него есть мгновение побыть вместе с любимой, обнял Таню и нежно поцеловал.

Кто-то закричал на улице. Григорий открыл глаза и понял, что он все проспал: на улице ходили солдаты и о чем-то громко спорили. Таня ушла пока он спал. Оставила на столе записку. На клочке бумаги солдат прочитал: «Гриша, я тебя люблю. Т».

Григорий убрал в доме, застелил кровать. Собрал со стола оставшуюся еду и положил ее в вещмешок. Вышел из домика и отправился в штаб. Киселев с улыбкой встретил солдата.

– Что, нагулялся?

– Да.

– Хороший Новый год получился. Правда?

– Да, конечно. Первый раз в жизни я так встретил праздник: наелся, напился и даже…

– Что неужели отстрелялся?

– Нет, все было прилично.

– Но все-таки было?

– Да ну вас, вы что меня пытаете? Встретился с девушкой и все.

– Да, Титова, ну баба.

– А при чем тут Титова?

– Ты же с ней в клубе был: танцевал, смеялся. Я все видел!

– Нет, я со своей Таней встречался.

– Ах с Таней. Пусть будет Таня. Ладно, я сейчас спать ложусь и ты если хочешь поспи. Весь батальон еще спит. Только на постах бойцы нас охраняют. Так что ложись и отдыхай спокойно.

– А вы-то – как время провели?

– Отлично!

– Товарищ майор, вопрос разрешите?

– Давай.

– А что там, в углу опять сапоги тридцать восьмого размера появились. Это случайно не те облеванные, которые сами по себе появляются? Никто не признался, вот так любовь – особо секретная!

– Ты что разведчик? Все видишь?

– Так точно – разведчик.

– Знаю, сам назначил. Ну и помалкивай, а сапоги – дело странное. Преследуют нас, то появляются, то исчезают.

– Точно-точно. Невидимка в юбке их носит. А как забудет, они и появляются.

– Ты свои шуточки брось!

– Кто она? Мне-то признайтесь, я же вам честно о своей рассказал.

– Да есть одна смешная. Все время босиком убегает.

– Это случайно не Титова?

– Нет, но из ее команды.

– Да там же все сопливые.

– А-а, значит я старик по-твоему.

– Нет, ну вы с капитаншей-врачом хорошо смотрелись в клубе.

– Ты это, лучше в свою сторону повнимательней смотри, а я уже сам разберусь с кем и как. Иди уже спи.

– Да что-то расхотел. Голова разболелась. Намешал вчера и водки и спирта, да еще вина добавил. С утра встал, вроде ничего, самочувствие нормальное, а сейчас что-то поплохело.

– Ну, так похмелись. У тебя есть или налить?

– Нет, у меня есть свое – осталось. Я вот только не знаю чем лучше: водкой или вином.

– Конечно, водочкой. Спирт только не пей и тогда быстро отойдешь от этого. Главное горячего сегодня поешь. Наш Егорка, повар, что-то вкусное обещал. Смотри только ему о последней разведке ничего не рассказывай. Мутное какое-то дело. Предатель, если он действительно сволочь, погиб, а вы ничего доказать не сможете. Да и потом неизвестно еще, почему он так повел себя. Может, испугался, что ошибся, а, увидев ваши рожи, понял, что вы ему не верите. А когда на фрицев нарвались, тут он и решил, что вы его предателем считаете. А он может и не виноват?

– Нет, этот англичанин виноват. Он не мог пройти там, куда нас завел – мины, а он точно не минер.

– Ну и что? На фронте все может за один день измениться. Ты, говори всем как договорились, не подводи остальных. Я знаю, вы любите кашевару загнуть за банку тушенки или лишний черпак каши, но в этот раз забудь, дурачком прикидывайся. Дело это на самый высокий уровень, туда наверх вышло. На этом заводе торпеды разбирают и делают «морскую смесь». Очень неприятная штука, рвет народ на куски. Если бы все было, как хотели, многие жизни бы сохранились. Но будем надеяться, что когда-нибудь все прояснится. Я пойду, сапоги отнесу, а ты давай, отсыпайся.

Киселев ушел, Григорий выпил водки, закусил хлебом с салом и лег на диван. Сон пришел сразу и солдат уснул, думая о Татьяне.