Батальон-призрак

   - Товарищи судьи, теперь вы можете провести судебное дознание, что, где и когда натворили эти люди.

   А Назаров умный мужик, и начал свою речь так:

   - В Советской стране, много национальностей, и нет национальностей первого, второго и последующих сортов. Потому, я хочу спросить у жителей села, понятно ли будет вам, если мы, будем говорить на русском, может треба перекладаты на украинскую мову? - блеснул знанием местного языка дедушка Автомат, видимо в лагере набрался. Народ решил, что всё-таки необходи синхронный перевод, а переводить вызвался местный житель, учитель местной школы Семён Непейвода, и начался процесс.

   В ходе судебного процесса, мы узнали много нового о бандюках и их "свершениях", за три недели, они умудрились "поработать" в десяти селах и хуторах, их жертвами стали больше сорока мирных граждан, а ещё они изнасиловали почти тридцать женщин. Всю эту информацию поведали они сами, просто рассказывая о других, выгораживая себя. Получалось, если Адомайтис и насиловал, то только подчиняясь Васюре, если убивал, то исполнял приказ. Точно так же говорили и все остальные, кроме Филиппка, босяк во всех своих преступлениях признался, а Васюра валил все на окружающих и на немцев.

   Три часа шёл суд, и судьи, посовещавшись, вынесли приговор, все семеро достойны смертной казни через повешение. И приговор должен быть исполнен сразу же, а местом казни станет поляна в лесу, нечего всяким подлецам, мозолить глаза селян, пусть и после заслуженной смерти.

   Затем, всех семерых преступников, вывезли в лес, соорудили виселицу, и безотлагательно повесили, после этого, мы, собравшись, ушли. Хотя благодарные селяне, предлагали остаться и угостится. Но времени нет, у меня очередной пакет, то есть пакетов еще несколько, но после связи со штабом, приоритетным станет один. Ах да, мы раздали селянам, награбленное лже-партизанами, как жаль, что мы не можем вернуть жизнь погибшим, и честь обесчещенным женщинам и девушкам.

   Уйдя в лес, остановились для связи со штабом, и на прекраснейшем грузинском языке, передали итоги "дела лже-партизан", в ответ получили кодовое слово "Ленинград".

   Открываю пакет, с надписью "Ленинград", читаю его, ого, нам надо идти на границу Польши с Украинской ССР, и взорвать железнодорожный мост. А чем взрывать, и кем? Сапёры-то ушли с Щадриным? Пришлось писать радиограмму, а Вахтангу Ниджарадзе переводить её на грузинский, и радист Серыхин, передал незнакомые (ему) слова, в эфир. Ждали ровно час, пришёл ответ, и теперь с нетерпением ждём, окончания перевода Вахтангом, тот мусоля карандаш пишет на бумажке:

   "Сегодня в полночь, будьте готовы принять аэропланы, с грузом и специалистами, место найдите сами, позже сообщите координаты и как найти место. Кормухин"

   Понятно, ну пойдём, с направлением определились, до границы километров двести, значит пора в путь, тем более мы сверхмобильны, потому как можем идти не только по дороге, но и по лесам, и очень быстро идти. Засветло, наткнувшись на удобную поляну, решили заночевать тут, подготовили костры в виде стрелки, ну не костры, а заготовки костров, дрова сложили. Потом сообщили всё что нужно, по рации в штаб, опять переводил красноармеец Ниджарадзе, штаб дал добро, теперь осталось ждать, а еще ужинать и отдыхать.

  Глава XXVI "Вперёд, на границу"

   5 сентября 1941 года где-то на Украине (в 5 - 60 км от госграницы СССР)

   Ровно в полночь, мы уже готовы, и вслушиваемся в шумы ночного неба, пока самолетов не слыхать, но костры готовы и уже горят. Сорок костров зажжены в виде стрелки, и туда, куда указывает она, и должен (-ны) приземляться самолет (-ы). Пока тишина, что не смогли вылететь? Или на мессеров наткнулись, так они вроде не летают ночью, может, заблудились? Время уже шестнадцать минут первого, да где же вы, соколы семеновские?