Батум

Городовой (с сомнением). Слушаю.

Кякива (Трейницу). Чужой, чужой, вижу теперь.

Трейниц. Ну конечно.

Послышался стук коляски, конский топот, входит губернатор, с ним два казака.

Губернатор (остолбенев при виде надвигающейся толпы). Что же это такое?

Полицеймейстер. Войска бы, ваше превосходительство.

Губернатор. Надо было раньше разрезать их! Э… Как же это допустили?

Полицеймейстер. Ваше превосходительство, шесть тысяч…

Губернатор (казаку). Лети к капитану Антадзе, скажи, чтобы спешно выводил роту сюда, к казармам!

Казак убегает. Толпа подходит с тяжким гулом. Впереди: Хиримьянц с красным флагом, Теофил, Наташа, Миха. Сталин рядом с Хиримьянцем. За ними стеной рабочие, среди них есть женщины.

Сталин (обращаясь к окнам казарм). Здравствуйте, товарищи!

Теофил. Здравствуйте! Мы пришли!

Рабочие: «Мы пришли за вами!» Из окон казарм подошедших увидели, из двора казарм их услышали. Двор отвечает подошедшим криками: «Пришли! Товарищи! Глядите, пришли! Освободите нас! Освободите!»

Трейниц (Кякиве). Он? Как думаешь?

Губернатор (толпе). Что это? Бунт? Убрать флаги! Остановиться!

Сталин. Мы больше никуда и не идем. Мы пришли. Освобождайте арестованных рабочих!

Хиримьянц. Не уйдем без этого!

Рабочие: «Выпустите арестованных». В казармах крики: «Освободите нас!»

Губернатор.

Убрать флаги! Разойтись!

Трейниц (губернатору). Ваше превосходительство, попрошу вас немного назад…

Губернатор отступает, Трейниц обращается к полицеймейстеру.

Ну-ка, попробуйте…

Полицеймейстер (городовым). Ну-ка, вперед, берите передних…

Городовые и двое жандармов врезываются в толпу.

Теофил. Куда?! Ах, драться?

Сталин. Не бойтесь их!.

Толпа наваливается на городовых, мнет их.

Теофил. Не бейте их! Не бейте! Только гоните их!

Крик в толпе: «Бей их, проклятых!»

Миха. Что ты делаешь?!

Покатились две полицейские фуражки, с одного из городовых сорвали шашку.

Теофил. Вон отсюда!

Городовые побежали.

Сталин. Вы ничего не сделаете с нами! Освободите арестованных!

В казармах гул.

Губернатор (в смятении отступая). Всех перестреляю!

В это время ветхие ворота казарм начинают трясти изнутри, а издали послышался приближающийся грохот барабанов, а затем солдатская песня:

«Бараан наш громко бьет,Царский воин шибко идет…»

Приближение войска взволновало толпу. Послышались крики: «Войско идет! Ой, войско идет!» Выбежавшая из толпы женщина кричит Сильвестру по-грузински: «Ой, войско! Стрелять будет!»

Сильвестр

(кричит по-грузински). Не посмеют стрелять в безоружных!

Крик в толпе: «Стрелять будут!»

Миха. Не будут стрелять! Стойте крепко!

Рота поет:

«Шел я речкой, камышом,Видел милку нагишом!..»

Сталин. Товарищи! Нельзя бежать! Стойте тесно, стеной!

Рота поет:

«Шел я с милкою в лесу,Милку дернул за косу!..»

Иначе солдаты навалятся, озвереют! Прикладами покалечат! Пропадет народ!

Губернатор оборачивается в сторону войск, машет рукой, что-то показывает. Вдали послышались глухо слова: «Рота… стой!» Тотчас песню как будто обрубили. Донесся глухо голос: «Горнист!..» Тогда тоскливо запел вдали рожок. Кякива срывается с места и убегает.