Базар житейской суеты. Часть 1

Но кромѣ шашекъ были, съ теченіемъ времени, отысканы и другія средства для постоянныхъ сношеній съ господиномъ баронетомъ. Необыкновенная смышленость гувернантки послужили для него драгоцѣнною находкой. Съ рѣдкимъ и неутомимымъ терпѣніемъ, Ребекка читала всѣ юридическія бумаги, съ которыми сэръ Питтъ Кроли обѣщалъ познакомить ее еще прежде, чѣмъ она пріѣхала на «Королевину усадьбу». Она охотно вызвалась переписать многія изъ его писемъ, и весьма искусно измѣнила тарабарскій ихъ складъ, такъ что они, освобожденные отъ безчисленного множества орѳографическихъ ошибокъ, вполнѣ пригодились для современного употребленія особъ, на имя которыхъ адресовалъ ихъ сэръ Питтъ Кроли. Она принимала весьма дѣятельное участіе во всемъ, что имѣло какое-нибудь отношеніе къ помѣстью; ферма, паркъ, садъ и конюшни были постояннымъ предметомъ ея внимательной заботливости, обращонной на всѣ возможные предметы. Рѣдко баронетъ выходилъ гулять послѣ завтрака, неьпригласивъ съ собою гувернантку, которая, разумѣется, должна была ему сопутствовать вмѣстѣ съ своими ученицами. Ея умная бесѣда служила для него однимъ изъ лучшихъ наслажденій послѣ пунша. Ребекка давала ему совѣты относительно подстрижки деревъ въ садовыхъ аллеяхъ и копанія грядъ въ огородахъ, сообщая притомъ весьма дѣльныя замѣчанія относительно лошадей, которыхъ нужію было употреблять для плуга или для извоза.

И прежде чѣмъ прошолъ одинъ только годъ; миссъ Ребекка Шарпъ совершенно овладѣла довѣренностью баронета. Бесѣда за столомъ, въ которой, въ былыя времена, принималъ постоянное участіе мистеръ Горроксъ, теперь исключительно ограничилась особой сэра Питта и миссъ Шарпъ. Въ отсутствіе мистера Кроли, она была почти совершенною хозяйкою въ домѣ, и при всемъ томъ, несмотря на свое блистательное положеніе, она вела себя съ такою осторожностью и скромностью, что власть ея отнюдь не оскорбляла низшія управленія на кухнѣ и конюшняхъ. Кухарка, горничная, садовники и кучера были отъ нея въ восторгѣ. Словомъ, миссъ Ребекка Шарпъ совершенно пересоздала свою гордую натуру, и эта радикальная перемѣна въ ея характерѣ доказывала во веякомъ случаѣ великое благоразуміе, господство надъ собою и ту нравственную энергію, которая достается въ удѣлъ немногимъ изъ ея сестеръ.

Но было ли искренимъ такое перерожденіе нашей героини, читатель увидѣть это долженъ изъ ея послѣдующихъ похожденій на базарѣ житейской суеты. Довольно замѣтить на этотъ разъ, что система лицемѣрія и ханжества представляетъ въ своемъ исполненіи множество запутанныхъ и чрезвычайно затруднительныхъ сторонъ, способныхъ оттолкнуть отъ себя всякую молодую особу двадцати одного года.

Впрочемъ, нашъ читатель вѣроятно помнитъ, что героиня этой достовѣрной повѣсти, младшая по лѣтамъ, много, однакожь, испытала на своемъ вѣку, и пріобрѣла неоспоримое право на титулъ умнѣйшей дѣвицы, какая когда-либо воспитывалась на Чизвиккскомъ проспектѣ, въ академіи старухи Пинкертонъ.

Сыновья сэра Питта, старшій и младшій, никогда не сходились на «Королевшой усадьбѣ«; они ненавидѣли другъ друга отъ искренняго сердца, и Родонъ Кроли вообще презиралъ всѣ заведенія въ прадѣдовскомъ замкѣ; онъ пріѣзжалъ сюда очень рѣдко, за исключеніемъ тѣхъ случаевъ, когда гостила на «Королевиной усадьбѣ«тётушка миссъ Кроли.

О главнѣйшемъ достоинствѣ этой старухи мы уже ммѣли случай намекнуть: у ней было семьдесятъ тысячь фунтовъ, и она почти усыновила Родона. Мистера Питта Кроли, своего старшого племянника, она терпѣть не могла, и презирала его какъ негодного молокососа. Въ свою очередь, мистеръ Кроли, не обинуясь; доказывалъ при всякомъ удобномъ случаѣ, что тётка его пропащая старуха. Подъ эту же категорію неизбѣжной гибели подводилъ онъ и своего младшого братца.

— Съ ужасомъ я долженъ заключить, говорилъ обыкновенно мистеръ Кроли, что эта женщина безъ всякихъ правилъ. Эти бѣшенные Французы рѣшительно свели съ ума несчастную старуху. Всѣ кости мои проникаются страшнымъ трепетомъ, когда я помышляю о ея будущности, теперь особенно, какъ уже стоитъ она одною ногою на-краю могилы. Она погрязла и душой, и тѣломъ, въ треволненіи житейского моря, и нѣтъ предѣловъ ея сумасбродству.

Мистеръ Питтъ любилъ выражаться высокимъ слогомъ, и мы демонски жалѣемъ, что различныя треволненія на базарѣ житейской суеты не позволяютъ намъ передавать буквально его выраженій. Главнѣйшая и существенная бѣда состояла въ томъ, что легкамысленная старуха настойчиво уклонялась отъ слушанія созерцательно догматическихъ бесѣдъ мистера Питта Кроли, и за это собственно обрекалъ онъ ее на неизбѣжную гибель. Ктому же, какъ-скоро она пріѣзжала на «Королевину усадьбу», онъ принужденъ былъ прекращать на время свой вечернія наставленія домочадцамъ и челядинцамъ.

— А слышь ты, Питтъ, говорилъ старикъ отецъ, тётка должна быть здѣсь на этихъ дняхъ.

— Знаю; что жь изъ этого?

— А то, любезный другъ, возражалъ отецъ, что твои методистскія сходки будутъ теперь ужь неумѣстны.

— Почему же?