Бег в золотом тумане

Ксения, закинув ногу на ногу, с сигаретой в руке, долго и внимательно рассматривала Клару.

— Нет, ничего у тебя с ним не получится! — Сказала она, наконец, жестким, категоричным голосом.

— Почему? — робко спросила девушка.

— Ты ноги бреешь, а он этого никогда не сможет оценить! Провинциал он, понимаешь?

В конце концов, мы втроем переехали на мою бывшую квартиру.

Вечерами мы с Ксенией занимались любовью, а Клара в соседней комнате смотрела телевизор. Так прошло несколько дней. А потом Клара исчезла. Я решил про себя, что так будет лучше для всех.

Вернувшись в Москву, я нашёл её, и мы встретились еще пару раз. Во время последней встречи я был намеренно груб, и мы расстались. Через неделю в Москву приехала Ксения, чтобы окончательно рассориться…

Я уехал в приморье. Там познакомился с Ольгой. Замечательная девушка: голубые глаза, маленькая родинка на нижней губе — видна лишь, когда смеется, светлые крашеные волосы. Плечи с веснушками, горячее податливое тело, высокая, точеная грудь… Я был ее тенью, угождал каждому движению глаз, губ, тела…

Она поняла, что для меня нет ничего дороже её.

Я же знал, что придумал, вернее, приделал эту историю к уже известному концу. И потому наслаждался жизнью, как алкоголик наслаждается последней каплей спиртного.

Вечер этот пройдёт, завтра он будет другим,

В пепле костер умрёт, в соснах растает дым…

Пламя шепчет: "Прощай, вечер этот пройдёт.

В кружках дымится чай, завтра в них будет лёд…"

"Ночь эта тоже пройдёт" — костёр, догорая, твердит.

Чувства, как искры в разлёт, — ранящий сердце, вердикт.

Ты опустила глаза, слезинка в золу упадёт.

Ласково светит луна. Грусть твоя быстро пройдёт…

Прошло несколько лет. Я случайно встретил её на выставке в Доме Художников. Такая же красивая. Но в глазах печаль. Сказала, что помнит меня и нашу любовь…

Почему так много об Ольге? Наверное, потому, что всё было правдой, и мы это знали… Никто никого не обманывал. Всё честно. Всё до тех пор, пока любишь…

Вечер этот прошёл, он превратился в пыль.

Ветер любовь нашел и над тайгою взмыл.

Месяц тонким серпом, светит приятным снам.

Годы пройдут, но знай! Память вернётся к нам!

В сумраке я забыл запах твоих волос.

Чувство распалась в пыль, ветер его унёс.

Скоро, вдали от всех, он приласкает тебя

и умчит в ковыли, звёздами ночь серебря…

После Ольги были тоска и Таня по субботам. Но через год Таня укатила жить во Францию и осталась одна тоска.

Когда надежда на счастье совсем исчезла, появилась Вера. И все изменилось! После работы я мчался и домой, охваченный лишь одной мыслью: "Как же я счастлив, как хороша моя возлюбленная, моя жена, моя звезда!"

"Путешествие" в прошлое стремительно трансформировалось в сон… "Я вижу Лейлу. Она сидит у моего изголовья, и настроение у неё неважное. Грустный взгляд чёрных глаз, лицо бледное, тревожное. Я гляжу на неё и пытаюсь запомнить на всю жизнь. Моя фея слегка подкрашена… Своей бесконечной свежестью её уста выражают скрытый призыв. Она что — то говорит, но я не понимаю ни одного слова.

Я лежу в ожидании надвигающейся опасности. И лишь возможность слышать и видеть Лейлу оставляет меня в комнате. Через мгновение Лейла кружится вокруг меня. Она касается меня своим платьем, пальчиками, распущенными волосами. Я встаю с постели, мы берёмся за руки и летим к звёздам! Я понимаю, что всё происходит во сне и закончится, как только мои глаза откроются. Но всё равно счастлив и беззаботен. Вдруг я вижу, что держу в своей руке не ладошку своей милой, а змею — и в ужасе просыпаюсь"…

6. Плата за рай.

… Я тихо лежал и вспоминал неприятный сон. Голова болела. Перебрал вечером? Но бутылка вермута под хороший ужин — небольшая порция. Скорее наоборот. Так в чем же дело? До мельчайших подробностей я помнил, что после ужина появилась Лейла. Она нежно гладила мои раны, целовала глаза, руки…

А что было дальше? Дальше была пустота. Как будто из меня всё вынули. Тело будоражилось неизвестно откуда взявшимся вожделением, приправленным чем — то неприятным и даже ужасным. Моё подсознание явно что — то скрывало от меня! Но что?

Я осмотрел свое ложе. Простыня была основательно измята. А в самой середине — доказательство того, что моё бренное тело "всё ещё живёт и побеждает"… Мне казалось — нет, я был уверен, что не обладал Лейлой. Что же произошло минувшей ночью? Мои мысли роились, словно пчёлы в растревоженном улье.

* * *