Беги

В палаты царя повели —

На днях, там чего-то давали,

Не всем, только тем, что пришли.

Хозяин улыбкой искрился,

И Гостя по залам водил,

Чтоб каждый герой насладился,

Чтоб нужным себя ощутил.

Но как-то герои «зажались»,

Шампанское пить не хотят,

И «дикторы», как ни старались,

Те всё – поперёк норовят.

Никто, очевидно, не порот,

Для селфи – достойный народ,

Мне вспомнился сказочный город,

В котором Волшебник живёт,

Загадочный град изумрудный,

Под лозунгом: «Я – реалист!» …

Там, правда, волшебник занудный,

А наш – завсегда оптимист.

Глядит, зачарован, на стены,

Тот, что свою честь не марал,

И думает: «Вот перемены,

Никто их у нас не украл»;

Молчит, взгляд таращит под своды … —

Витает: «За что, господа …»,

И эха остаток: « … Свободы

Не видеть нам всем никогда!»

Кончается вальс искушеньем —

На жертвенный бросить алтарь

Кого-то, да, только сомненьем

«С картины ползёт киноварь»,

И вдруг, на холсте проступает …, —

Чью видим под нею спину?

Тех самых героев, каких не бывает,

Которые держат страну.

Вам

Какая же Вы Одинокая, пусть!

Поэты, дворяне – все в очередь, кавалеры —

Вот так непременно, желают вдохнуть Вашу грусть,

Несчастные рыцари, в поисках Счастья и Веры.

Испить бы им то, что уж выпито Вами давно,

Хотя бы, слизнуть с Ваших рук запах высохших капель.

Вы знаете, может быть, что для кого суждено,

Кто друг и пророк, а кто просто наивный мечтатель;

Вы, если б хотели, могли бы, как дивный алмаз,

В лучах своей славы, довольна собою, купаться —

Богатой, любимой, прямой номерок на Парнас —

А может быть, ну его, может, не стоит квитаться,

Забыть, выбрать синюю самую, из Синих птиц!

И Белые ветры, пусть – в белый Вам в парус! Не каюсь!

Царица? – Богиня! Во множестве красок и лиц.

Забыть обещали, попробуйте … «не умываюсь».

Варенье из вишни

Русские речи лишь изредка слышны,

Ветер катает в пыли апельсин,

Ах, как не в мочь, ах, как хочется вишни!

Ложечку с баночки, с чаем еси!

Солнце, как годы, к закату не клонит,

Падает, Солнцу навстречу, закат.

Что Вы забыли в своей Барселоне?

Будто, судьбу одолжив напрокат.

Будто бы, там не найдёт Вас Всевышний,

Спрятались в пальмах намоленных гор.

Некому дать Вам варенья из вишни.

Что мне до Вас? Ну, а всё же б, … нашёл!

В глаза

«Полузабыта» или же «полураздета»? —

Я голосую, чтобы повторить —

Чтобы понять, про жизнь , хотя бы, это,

Да, с девочкой одной поговорить … —

Чуть ткнуть бы в бок блудливому соседу,

Подольше заглянуть в её глаза

И завести неспешную беседу … ,

Чтобы понять …, я голосую «За».

Я голосую «За»: за то, что мне досталось,

За то, что не случилось, не дано,

За то, что в этой жизни мне осталось,

За пенсию, хотя бы, и смешно …

Вдруг, Голос сверху: «Ишь, ты! А не много? —

С одним определись, хоть на конец —

Грузить бы всё, по мелочёвке, Бога!»

– … « в глаза», конечно же, … узнал тебя, отец …

В далёкой Барселоне

У революций есть «изысканный прикол»:

Всех благородно наделяют пиететом,

Потом, … сажают, иногда – на кол!

Но, отчего-то, никогда – «Вальтом», при этом.

… Присяду в тень, чайку налью, попью … —

Где ты, мой друг, моим далёким летом,

Где ты, мой брат, которого люблю …,

… А может, нам с тобой – «на колышек, валетом»?

Быть может, так мы, наконец, поймём,

Когда сроднит нас "кол", а не "бумага":

Всё то, что принимали мы за «блага» —

Вовсе, не то, чего мы в жизни ждём;

… Что попусту, ржавеет твоя шпага,

Которую зачем-то ты купил,

«В монашеском поклоне»;

И зря ты ждал, чтоб Бог тебя благословил

В чужой далёкой Барселоне.

Вера

Пустое – посещать прелюдию в сознании,

Возможно ль, посягать на провиденья власть,

Напрасно – тормошить, искать в воспоминании —

Погасшее, разжечь в искусственную страсть.

Поросшее быльём, возделывать спасение,

На скошенной траве встречаться до утра.

Пытаться описать словами вдохновение,

Как на земле чужой, согреться у костра.

Пустое – понимать порывы и движения,

Томление души, биение сердец,

Что ясно, выдавать за веру и сомнения.

Пустое – рифмовать всё это, наконец.

Купить можно билет, облечь тисненьем книгу,

Упаковать лицо, историю создать.

А, всё-таки – валет – заметно в небе фигу

И, как в ноздре кольцо, желание продать.

Пусть, даже и в бреду, не делать исключения,

Себя не возлюбив, геройствовать в лесу,

Воздаст ли Бог душе душевные сомнения

Иль существом сдобрит, земную же, красу.

Верность

Всё течёт, изменяется, что-то приходит, уходит,

Покрывается золото патиной, зелено – ржой.

Жизнь не терпит того, кто сильнее – стирает, изводит,

Порастая изысканным цветом на ране чужой.

Бесконечность запутана, порвана пулями вечность,

Исцарапано счастье, оплёвана правда, а ложь,

Как змея, драгоценной цепочкой обвив человечность,

Помолчала б, да ползает, в ухо шипит, мол, не трожь!

Остальное и, вовсе: иль жалко, иль обыкновенно —

Засосёт, как болото, балуя, целуя взасос,

А любовь – голый фарс естества, и, как водится, тленна,

Что осталось? Лишь ВЕРНОСТЬ, да, может быть, запахи рос!

Вместе с ВЕРНОСТЬЮ – ВЕРА, её же, родная сестрица,

Да ещё, обязательно, – МАМА и ДЕДОВ ПОРТРЕТ,

Да, конечно же, летней жарой – КЛЮЧЕВАЯ ВОДИЦА,

Да, наверное, всё-таки, ТО, чего – так и нет!

Ветерок

В длиннющий летний день, полуденной порой,