Беглый огонь

— Скорее до невозможности идентифицировать. Крутов подошел к столу, открыл папочку, извлек оттуда листок. На листке был я, собственной персоной. Молод и отчаянно хорош собой. Черно-белая фотоксерокопия под достойной красной шапкой:

«Внимание! Розыск!»

— Надо же, успели! — удивился я.

— Люди готовились загодя, — скривил губы Крутов.

— Ну что? Делаем из меня красавца блондина? Чтобы два метра ростом, косая сажень в плечах и бакенбарды. Кавалергард, а?

— Если только карликовый, — хмыкнул Крутов.

— Ну не такой уж и карликовый… — «обиделся» я.

Девушка глянула на фото, пробежала глазами текст, подняла на меня замораживающие зеленые глаза:

— Ну надо же! Никогда не имела дело с маньяком.

— В этой жизни все когда-то впервые.

Глава 16

Через три четверти часа на меня из зеркала смотрел седовласый господин.

Краску Настя наносила аккуратно, и седина смотрелась натурально. Остается надеяться, что контрабандный краситель сработан не на Малой Арнаутской и после первого же дождя не даст «радикальный зеленый цвет». Волосы мне девушка зачесала назад, уложила феном; небритость превратилась в короткую бородку. Мокасины пришлось сменить на литые итальянские ботинки, в коих, по мнению создателей, индивид должен чувствовать себя твердо стоящим на земле.

Облаченный в собственные джинсы и в светлый пиджачок фирмы «от Крутова», выглядел я теперь достаточно импозантно. Вошел Игорь, сличил индивида с фото на розыскном листе, хмыкнул:

— Хорош.

— Крут?

— Как поросячий хвост.

Лейтенант Настя, не обращая внимания на наш треп, прищурилась" оглядывая «произведение». Вообще-то она молодец. Ибо основной принцип маскировки таков: менять надо не внешность, а имидж. Сейчас я был не бывшим разведчиком-аналитиком и хрестоматийным маргиналом с навыками массированного рукопашного боя и хорошей оперативной подготовкой, а респектабельным ученым, сумевшим неплохо устроиться в этой новой реальности, называемой на три буквы: СНГ.

А девушка произнесла:

— Глаза.

— Наглые? Это у меня с детства.

— Да нет…

Я прищурился, пытаясь изобразить китайца:

— А так?

Девушка прыснула:

— Лучше не бывает. — Посерьезнела; — Я имею в виду цвет.

— Хм… Хорошо бы небесно-голубой, а?

— Вы умеете носить контактные линзы?

— Не пробовал.

— Анастасия, не мудри, — вмешался Крутов. — Надень на него «хамелеоны».

Очки нашлись: в стиле семидесятых, умеренно затемненные, они выглядели как мой вполне давний атрибут, носимый «ученым-экономистом» по близорукости.

— Доволен? — спросил Крутов.

— Угу. Только одно замечание. Ученый? В пиджачишке за штуку?

— Почему нет? — отреагировала Настя. — Сейчас многие работают экспертами-советниками у важных персон. Приобрели и состояния, и респектабельность.

— Во-во, — поддакнул Крутов. — Лившиц. Вылитый.

— А может, меня, раз такая пьянка, в рыжий цвет перекрасить?

— Граждане не поймут.

Ну что тут возразишь? Генерал. И мыслит по-генеральски.

Кругов прошел в кабинет, сделал несколько телефонных звонков. Вернулся:

— Через три часа будьте у управы.

— В шестнадцать? — уточнил я.

— Да. Раньше не получится. Мне сейчас нужно уехать. Сударенкова останется с тобой.

— И чем нам заняться?

— Чем хотите. Только по проспектам не маячьте.

— У тебя тут компьютер имеется?

— Обязательно. И кудесник-программист при нем.

— Интернет?

— Да.

— Красиво жить не запретишь. И на какие шиши?

— Дронов, ты что, налоговая полиция?

— Просто жаба давит. Отхватили ничейный особняк в центре родной столицы, напичкали аппаратурой и прикидываетесь шлангами. Преступность почему не искоренена?

— Дронов, если такой зануда, подавайся в нардепы и промывай мозги коллегам.

Мне своих начальников хватает.

— У генералов есть начальники?

— Больше, чем я мог представить, когда был вольным полканом.

— Нет в мире совершенства.

— Никакого.

— Разве только коньяк.

— Коньяк хороший.

— И — девушки.

— Дрон!

— Все. Уже замолчал.

— Ты меня загрузил за утро по самое «не хочу». Займись лучше своим прямым делом.

— Ви, мон женераль. Каким?

— Думай.

Хорошо сказано: «Думай». По-генеральски. Некоторые наивно полагают, что разница, скажем, между полковником и генералом всего в одно звание. Фигушки. Как говорил покойный Скалозуб, дистанция огромного размера. На всю длину лампас.

Генерал — это нечто почти фольклорное. «Он был титулярный советник, она — генеральская дочь…» Или: «Что я голым скакал, что я песни орал, а отец, говорил, у меня — генерал!» И жена генерала — это не просто женщина, а генеральша!

— Над чем задумались, Олег Владимирович?

— Комплексую, Настасья.

— Чего?

— Вот уже и седой вашими стараниями, и пенсне надел, аки «интеллигент собачий», а люди — в генералах. Почему такая несправедливость?

— Игорь Петрович очень умный.

— Да? А я, выходит, очень глупый?

— Олег Владимирович, хотите по секрету?

— По женскому? Весь внимание.

— Игорь Петрович на самом деле вас очень ценит. Чрезвычайно.

— Еще бы! Не ценить такого молодца! Умный, красивый, в меру упитанный и в очках!

— Я не вполне точно выразилась. Игорь Петрович считает вас не просто умным, а… Как он когда-то выразился, вы из тех редких птиц, без которых людям не выжить.