Беглый огонь

Я передал трубку Насте. Лицо у нее посерьезнело, слушала она молча, только кивала. Нажала отбой, подняла на меня свои колдовские глаза, потемневшие, словно море перед штормом.

— А вы, Олег, оказывается, шалун, — произнесла она без тени шутки. Потом деловито отомкнула шкаф, вынула мягкий бронежилет, произнесла:

— Облачайтесь.

— Да я в бронике, как свинья в попоне.

— Давайте не будем обсуждать приказы Крутова. Вы могли бы стать генералом, а он им стал.

— Анастасия, а как же…

— Олег, давайте без куража. Сейчас не до этого. — Попросила:

— Отвернитесь.

«Снегопад, снегопад, если женщина просит…» Тупо гляжу в окно. Да какой к бесам снегопад! Как там у модных «Иванушек-Инкорпорейтед»? «Тополиный пух, тополиный пух…» В мое время пели по-другому: «Тополя, тополя, все в пуху, у-у-у, потерял я любовь, не найду, у-у-у…»

Мир меняется? Или все те же «ля-ля-тополя»? Бог знает. Без стакана этот вопрос же не решить, а его мне как раз нельзя. Нужна трезвая голова. И разумная.

— Готовы? — спрашивает Настя.

Оборачиваюсь. Девушка перевоплотилась за пару минут полностью. Вместо соблазнительного полупрозрачного платьица — свободные вельветовые джинсы, кроссовки; поверх футболки — бронежилет скрытого ношения, перепоясанный сбруей на две кобуры: прямо не девушка, а революционный матрос Железняк. Не удивлюсь, если над каждой из изящных лодыжек закреплено по «дерринджеру». «Возьмем винтовки новые, на штык — флажки…»

Девушка надела штормовку, под которой и скрылся внушительный арсенал.

— Почему вы не надели жилет, Олег?

Пожимаю плечами:

— Бессмысленно.

— Да?

— Не в Колумбии живем. У нас, когда хотят убить, стреляют в голову.

— Не всегда.

— Но главное не это. Если бы те ребята, что «зарядили» меня «втемную», хотели разбить мне башку, она бы давно разлетелась как гнилой орех. Пока им это не нужно. Им нужно, чтобы я думал. И — действовал.

— Да? И как же вы собираетесь действовать? По их сценарию?

— Пока. Вопросы «что делать» и «кто виноват» оставим на потом.

— А что будет потом?

— Суп с котом. Или ничего не будет.

— Олег, ну раз вы понимаете, что вас запустили живцом, зайчиком для борзых…

— Милая барышня, запомните простую истину: чтобы увлечь погоню в пропасть, нужно бежать впереди.

Глава 19

Коридоры следственного управления ГУБОПа ни пышностью, ни строгостью не поражали. Стены дежурного цвета, ряды дверей. И, как в любом заведении подобного рода, неуют: словно здесь взялись делать ремонт, да так и не доделали.

По лестницам сновали умеренно озабоченные казенные дядьки самой разной расцветки и наружности; казенные тетки занимались чаем и бесчисленными бумажками. Следственное управление — оно и в Африке состоит из бумажек, цифири, сейфов и кипятильников. Включенные мониторы компьютеров в редких кабинетах выглядят как телевизоры в красных уголках больниц: светят, но не греют.

Лейтенант Настя скрылась в недрах пропускной и объявилась уже не только с пропуском, но и с принадлежащим мне документом типа «папир». На который «вахтер» взглянул лишь мельком, вперившись взглядом в прелестную девушку в звании лейтенанта.

Искомый кабинет находился на третьем этаже. Здесь все было по чину: предбанник с секретаршей и компьютером, двойная дверь, одна — обитая хорошим дерматином под кожу, с отливающими тусклой нездешней медью шляпками гвоздей, вторая — из ценной породы дерева.

Стол в кабинете тоже был старорежимный, с приставной длинной тумбой. За столом восседал Крутов, озабоченно склонив седую коротко стриженую голову и вперив в нас пристальный внимательный взгляд.

— Без приключений? — только и спросил он.

— Без них, — ответила Настя. Крутов кивнул, провел меня в дальний конец кабинета, усадил.

— А где же дверь в искомое помещение?

— Обойдешься. Задашь все необходимые вопросы. Следователь будет деликатно курить.

— А адвокат?

— Дронов, ты совсем зачах в той Америке. Какой адвокат, если служивым нужно создать видимость работы и предъявить вдове ничего не значащие фото?

— Так решила Тамара?

— Так решат в «Континентале». И правильно решат. Тамара же согласилась приехать именно для того, чтобы помочь найти убийц мужа. Никакого адвоката с ней не будет. Охрана останется за дверями. Вернее, один охранник. Ты продумал вопросы?

Хм… А чего их продумывать? Серьезно меня волнует только один: жив Дима или нет?

— Да.

— Хорошо. У нас еще минут семь. — Крутов посмотрел на часы, потом — на Настю:

— Посидишь в предбанничке за секретаршу. И со всем вниманием на телохранилу. Судя по всему, парень квалифицированный, из бывшей «девятки», ну да береженых Бог бережет. К тому же это наша территория, а не банка «Континенталь».

Пошли.

Крутов и Настя вышли. А я остался один в массивном начальническом кабинете, стараясь прикинуться мебелью. И мне это удалось: появившийся через минуту высокий и худой как жердь следователь прошел за стол, не сразу меня заметив, а увидев, кивнул:

— Воскобойников Олег Иванович.

У меня чуть было не выскочило: Дронов, но я вовремя поостерегся. Лишь почти церемонно поклонился в ответ.