Беглый огонь

Пятнадцать лет минуло. Это много. А вот пять тысяч четыреста пятьдесят восемь дней, их составляющих, — всего ничего. Как разменные деньги. Тем более редко кто мыслит категориями тысяч даже в деньгах: в основном от зарплаты до зарплаты. А золотые песчинки дней просыпаются как мелочь сквозь пальцы. В никуда.

Время… Чтобы поспеть за меняющимся временем, нужно быть хоть на чуть-чуть впереди него.

Что изменилось за пятнадцать лет, кроме мира вокруг? Ну да, дефиницию «бездорожник» теперь лучше заменить «внедорожник». А это слово переводится на чистопородный англо-американский благородно: «Landrover». Массивный, маститый джип из самых-самых, с широкими протекторами, табуном коней под капотом и никелевым блеском над желтыми тигриными зрачками противотуманных глаз…

— Над чем так напряженно задумались, Олег Владимирович? — склонилась ко мне Настя.

— Жалею.

— О чем?

— Ни о чем. Себя.

— А нужно?

— Конечно нет.

— Знаете… Я думаю, вы давно были бы генералом. Если бы захотели.

— Я тоже так думаю. Вам нравятся «лендроверы», лейтенант Настя?

— Не особенно. Вернее, машины нравятся. А вот сидящие в них люди — не очень. В таких машинах должны ездить археологи, геологи, короче — ученые. А не бандиты.

Хм… Прямо не в бровь, а ниже. Профессионалов используют. Все и вся.

Спекулируя на разном: от чувства долга и чести до семейно-денежных проблем. А вот интересно, кто и с какой целью намерен на этот раз использовать внедорожник под названием «Дронов»? И с какой целью?

Вопросы к оперативной разработке. Жаль, что не ответы.

— Хотите еще кофе? — спрашивает девушка.

— Лучше шампанского. На брудершафт.

— Я за рулем.

— А за знакомство?

— К тому же здесь нет шампанского.

— Дольем коньяк минеральной. Митьки бы одобрили.

— Кто такие «митьки»?

— Это вопрос не одного часа. Читайте Довлатова. Так что? Я не вижу иного способа перейти на «ты».

— Лучше не стоит. Вы — мой патрон.

— Патрон?

— Ну да. Крутов приказал вас охранять.

— Что?! — Вот такой подлянки от Крутова я не ожидал: она даже не генеральская — маршальская!

— Охранять. Или вы считаете, что я не способна?

— До сих пор полагал, что охранять — прерогатива мужчины.

— Это ошибочно. К тому же в этом вы — непрофессионал.

— Да? И почему, лейтенант Настя, ты сделала такой вывод?

— У вас руки разбиты. Значит, вы дрались. Так?

— Не без этого.

— Профи не дерутся. Профи противника отключают или устраняют.

Смотрю в глубокие зеленые глаза очаровательной девушки, и мне становится не по себе. Нет, я понимаю, что специальная подготовка может сделать из любого человека со способностями боевую машину пехоты с вертикальным взлетом… Я понимаю, что в войне нет места сантиментам, а в тайной войне женщины порой успешнее многих мужчин. Но эмоционально принять этого не могу. Эмансипация кажется мне для мира не менее губительной, чем алкоголь: женщина должна быть нежной, мужчина должен хотеть ее защитить, а не наоборот; иначе мужики перестают быть мужиками, быстро деградируют: кто — в нюнь, кто — в самцов, а мир превращается в ухоженный бардак.

— И тебе приходилось «отключать» и «устранять», лейтенант Настя?

— Я не стану отвечать. Олег Владимирович… Знаете, как называются ваши вопросы? «Скрытая половая дискриминация».

— Половая — чего?

— Дискриминация.

— Поня-а-ал, — глубокомысленно произнес я, сделав ударение на последний слог.

В Штатах эта самая «дискриминация по половому признаку» именуется даже специальным термином «sexism». Усомниться в возможностях милой девушки отслужить в морском спецназе и завалить в рукопашке десяток супостатов — сексизм. Поднести даме тяжеленную сумку — сексизм; заплатить за нее в кафе — тоже. Вот и бродят неприкаянные мужики сами по себе, боясь оскорбить «слабый» пол вниманием, и, поразмыслив, покупают гуттаперчево-силиконовых кукол с сертификатом соответствия на все завлекательные места: все «как в жизни», токмо без излишних бабских затей и мужеских обязательств.

Тамошние тетки тоже получили все, за что боролись: прокладки, исключающие протекание даже в тропический ливень, вибраторы, настроенные на суперменскую частоту фрикций, подгузники, оберегающие кожу малышей, и — заботу государства, выплачивающего пособия на деток при разводе, дабы свободная личность женщины могла свободно их не воспитывать, а развивать свои таланты, умения и навыки в согласии с природой. Кучеряво задумано!

Закуриваю сигарету и вздыхаю: ну и гундосый я стал! Может, Крутов решил позаботиться обо мне в такой вот изысканной форме? Зная склонность индивида к немотивированным поступкам? А у девушки, помимо классной фигурки, замечательных глаз, веснушек, умения рукопашного боя и простейших навыков конспирации, еще и легальный ствол и крутая ментовская ксива: последние две вещицы могут особенно надежно охранить в московских джунглях от многих неприятностей! Если, конечно, мое противостояние неизвестно с кем не перейдет из латентной фазы в скоротечную.

Чего, собственно, и добиваюсь.

— Выходит, Анастасия, ты мой ангел-хранитель?

— Выходит, так И не надо иронизировать и комплексовать, Олег Владимирович, я действительно классный специалист.