Бегство из рая

Жизнь по-прежнему делилась на две очень не равные части – бесконечный рабочий марафон и краткое пребывание с семьей, которая на третий год супружества пополнилась беспокойным карапузом Данилой, – но больше не несла в себе особых стрессов или потрясений. Однако спонтанно опробованный однажды кратковременный одиночный выезд на природу, в живописные и безлюдные места в итоге превратился в привычку. В какой-то момент Макс вдруг ощущал острую потребность вырваться из офиса, из дома, оторваться от общения с коллегами, забыть о рабочих проблемах и хотя бы на пару дней оказаться наедине с собой, пожить по собственному графику, почувствовать свободу перемещения и свободу в мыслях, не загруженных повседневными заботами. Эти выезды он называл проветриваниями и неизменно проводил их один-два раза в году. Вооружившись спутниковым телефоном, по которому в любой момент можно было вызвать помощь, GPS-навигатором, а в некоторых местах и охотничьим карабином, он почти вслепую, без предварительной подготовки прокладывал маршруты на Кольском полуострове, в Архангельской и Тюменской области, на Камчатке, Сахалине и даже через лед зимнего Байкала.

Поэтому, едва услышав от Дарганова где будет проходить чествование столь важного именинника, Макс сразу подумал о том, что трасса М52, легендарный Чуйский тракт, считающийся одной из самых живописных дорог в России, им еще не пройден. И пусть не получится полноценного джипинга и ехать придется только по асфальту – рельеф местности не тот, да и лишние приключения перед таким мероприятием ни к чему, – упускать шанс увидеть Горный Алтай, на котором он умудрился до сих пор не побывать, Макс посчитал глупым.

Изучив в интернете предложения Горно-Алтайских контор по прокату автомобилей, Макс не обнаружил в них мощных внедорожников, на которых привык выезжать в труднопроходимые места, и довольствовался простеньким «паркетником» Ниссан Кашкай, правда в неплохой комплектации и со встроенным навигатором.

Стартовав из Горно-Алтайска, он проехал большую часть Чуйского тракта, пересек Чергинский и Семинский хребты, любовался видами с перевалов Семинский и Чике-Таман, добрался до начала знойной и однообразной Чуйской степи, раскинувшейся дальше до самой Монголии. Поскольку езда по степи не представляла никакого интереса, да и время поджимало, Макс повернул назад, чтобы ехать к повороту, откуда малоприметная, обозначенная не на всех картах дорога должна была вывести его к месту назначения.

Совсем недалеко, в какой-то сотне километров, гордо высилась красавица Белуха, – гора, на которую Макс когда-то мечтал зайти. Причем именно на эту гору, высшую точку Сибири, «жемчужину Алтая», он хотел идти в одиночку. Восхождение на Белуху соло, участие в экспедициях на Аконкагуа (по сложнейшему юго-западному хребту), пик Коммунизма, Аннапурну – все это были давние мечты, с которыми Макс не собирался расставаться, продолжая считать свой затянувшийся перерыв в горных походах временным. Поэтому близкая, пусть и не видимая с трассы Белуха, словно излучая мягкое, но настойчивое притяжение, заметно способствовала установившемуся в душе умиротворенному и радостному покою.

И все же, несмотря на потрясающие красоты вокруг, на оказавшиеся очень удачными места для ночевок, на доброжелательность местных жителей, чем-то эта поездка неуловимо отличалась от всех предыдущих «проветриваний». Максу так и не удалось погрузиться в состояние полной отрешенности от мира и от собственных забот, за которое он ценил подобные выезды. Может быть, причина была в том, что он привык ездить по малонаселенным местам, а сейчас путь, пролегающий по федеральной трассе с большим количеством населенных пунктов, не способствовал чувству уединения. Но основную роль, скорее всего, сыграло предстоящее мероприятие, мысли о котором то и дело нарушали безмятежно-созерцательный настрой.

Получая от Дарганова флешку, Макс почти угадал, – информация в ней действительно сильно напоминала содержимое толстой папки, тщательно подготовленной Остапом Бендером для предъявления к выкупу скромному миллионеру Корейко. Правда, использовать его так, как использовал Бендер, в наше время было бы крайне неосмотрительно, поскольку нравы российских миллионеров и их способы решения проблем со времен Бендера претерпели серьезные изменения, и такая попытка грозила бы привести к скоропостижной кончины любителя чужих секретов.