Бегство Квиллера

— Ладно, она всего лишь ребенок, — пробурчал Чен. — Но таких детей насилуют каждый день и здесь, и на границе, и в деревнях. Тут ее не собираются насиловать, ее любят, верно?

— Я мог в этом убедиться.

— Ладно. Так в чем суть дела, Джордан? Ты хочешь выяснить, обладает ли Малышка Стальной Поцелуй тем оружием, о котором говорил?

— Главным образом.

— Если его у нее и нет, то, конечно же, она захочет его заполучить.

— Ты когда-нибудь его видел?

— Нет. — Он перекладывал с руки на руку замшевый мешочек. — Но нечто подобное попадалось мне на глаза. И я бы сказал, что если эта штука в Юго-Восточной Азии попадет не в те руки, тут все встанет дыбом. Она может сшибать в небе вертушки, точно?

— Любой самолет до высоты в тридцать тысяч футов. Мешочек мягко упал на стол.

— Тридцать тысяч! Боже небесный! И прямо с руки? Да это почище “Стингеров”.

— Раза в три.

— Он задумался, опустив глаза; затем вытащил из пачки еще одну длинную черную сигарету, прикурил ее и взглянул на меня сквозь дым.

— Ты давно знаешь Кэти Маккоркдейл?

— У нас был с ней ленч.

— Должно быть, ты произвел на нее впечатление.

— Может быть, она просто хорошо разбирается в людях.

— Будем надеяться. Я хочу сказать, когда Кэти говорит мне, что я могу кому-то доверять, это в самом деле так. Она никогда не ошибается.

— Поэтому ты и держал меня под пистолетом.

— Я же не знал, что ты от Кэти. — Он смахнул с губы крошку табака. — В общем, я рассказал тебе, что за баба эта Марико Шода. Ты все еще хочешь встретиться с ней?

— Поэтому я и явился к тебе.

— Но дело не в том, — он искоса наблюдал за мной, — что она может и не захотеть встретиться с тобой, так? Не ты ли тот парень из лимузина, с которым несколько ночей назад случилась некая история? В сводках новостей об этом не было ни слова, но по всему Сингапуру ходят слухи.

— Она неправильно поняла меня, — возразил я. — Я не собирался причинять ей никаких неприятностей. — Слова эти предназначались тоже для системы слухов.

— Ты какой-то странный тип. — Выпрямившись на бамбуковом стульчике, он подтянул к себе телефон и набрал номер. — Пару месяцев назад, — продолжал он рассказывать, — кто-то сбросил бомбу на монастырь, в котором она должна была остановиться, и разнес его вдребезги. Но на этот раз ее там не было. — Он попросил к телефону какого-то Сэма. — Столько народа хочет прикончить эту девочку, что ей приходится прыгать с места на место. Думаю, поэтому у тебя и были из-за нее неприятности в той машине. Сэм? Как дела? Слушай, мне кое-что от тебя надо. Я слышал, что в городе болтается некий парень Лафардж из Бангкока. Через пару дней он должен улететь, но я не знаю, на какой рейс у него билет. Известно, что он сделал предварительный заказ. Можешь ли ради меня заглянуть в компьютер? — Он стряхнул пепел в нефритовое блюдце. — О`кей, перезвони мне, Сэм.

Положив трубку, он скрестил длинные худые ноги.

— Как я уже начал тебе рассказывать, я вылетел из Пномпеня и у меня возникла необходимость сесть на скрытую полосу за пределами города. Мы, летчики, порой попадаем в такие ситуации. Приходится знать, где расположены такие полосы и как выйти на них, в случае необходимости — только никогда не знаешь, когда она на тебя свалится. Их сотни, если не тысячи. Во всяком случае, шлепнувшись туда, я заметил, что нахожусь рядом с каким-то тренировочным лагерем, в котором куча солдат; лагерь густо оплетен колючей проволокой, но можно было разглядеть, что там делается. Там устраивал смотр какой-то полковник, насколько я успел рассмотреть, этакое маленькое худенькое создание, но с иголочки. Даже издали я видел, что все стоящие в строю, судя по форме, были офицерами. Я сложил два и два — месторасположение лагеря и собранные в нем отборные части, и наконец мне все стало ясно. Этим малышом была Марико Шода, потому что, можешь мне поверить, в этой глуши никто иной не мог быть женщиной-полковником. Это было видно по тому, как она отдавала честь — даже с того расстояния я обратил внимание на ее стиль. А Шода, надо сказать…

Зазвонил телефон, и он снял трубку.

— Да? Понятно. — Он подтянул к себе блокнот и взял карандаш. — О`кей. Все записал, Сэм. И слушай, я никогда не спрашивал у тебя об этом парне, ясно? Я даже не звонил тебе. Если возникнут какие-нибудь неприятности ты сам знаешь, какие, мне надерут задницу. Или отвинтят голову.

Он спросил еще о каком-то Ли, попросив передать ему самые лучшие пожелания, а потом оторвал верхний листик блокнота и перекинул его мне.