Бегущий в лабиринте

Ньют кричал, чтобы принесли Серум. Минуту спустя Томас ощутил укол в руку. Тепло распространилось по его телу, успокаивая его, усмиряя боль. Но мир все еще вращался, и он знал, что через несколько секунд все исчезнет.

Комната завертелась, цвета смешались, вращаясь все быстрее и быстрее. Потребовались все силы, но он сказал последние слова до того, как темнота унесла его.

- Не волнуйтесь, - прошептал он, надеясь, что они слышат его. – Я сделал это намеренно…

47

 Томас не имел представления о времени, сколько заняло Изменение.

Начало было похоже на первые воспоминания из Коробки – темнота и холод. Но в этот раз он не чувствовал ничего, чего касались его руки и ноги, и тело. Он плыл в пустоте, глядя в черное ничто. Он ничего не видел, ничего не слышал, не ощущал запахов. Словно кто-то отключил все пять его чувств, оставляя его в вакууме.

Время тянулось. И тянулось. Страх превратился в любопытство, которое превратилось в скуку.

Наконец, после бесконечного ожидания, все стало меняться.

Возник отдаленный ветер, неощутимый, но слышимый. Затем вдалеке возник вращающийся туман белого – торнадо дыма, которое трансформировалось в длинную воронку, такую растянутую, что он не мог разглядеть ни ее верха, ни ее низа. Он ощутил этот шторм, засасывающий в этот вихрь, когда тот проходил мимо него, теребя его одежду и волосы, словно они были изорванным флагом на ветру.

Башня толстого тумана надвигалась на него – или он приближался к ней, он не мог сказать – ускоряясь до пугающего уровня. То, что несколько секунд назад он видел как воронку в отдалении, теперь выглядело как плоское белое пространство.

И затем оно добило его. Он ощутил, как туман захватил его разум, ощутил поток воспоминаний в своих мыслях. И его целиком охватила боль.

48

- Томас.

Голос прозвучал издалека, нараспев, как эхо в длинном тоннеле.

- Томас, ты меня слышишь?

Он не хотел отвечать. Его мозг отключился, когда уже стало невозможно терпеть боль. Он боялся, что она вернется, если он позволит сознанию проснуться. Он ощущал свет за закрытыми глазами, но он знал, что он будет невыносимым, если открыть глаза. Он ничего не сделал.

- Томас, это Чак. Ты в порядке? Пожалуйста, чувак, не умирай.

В его мозгу началась неразбериха. Глэйд, Гриверы, жалящие иглы, Изменение. Воспоминания. Лабиринт невозможно разгадать. Единственным их решением было что-то, чего они не ожидали. Что-то ужасное. Он был в отчаянии.

Со стоном он открыл глаза, поначалу прищурившись. Пухлое лицо Чака было там, он в испуге таращил глаза. Но затем они загорелись, и улыбка расплылась по его лицу. Несмотря на все, несмотря на происходящее вокруг дерьмо, Чак улыбался.

- Он очнулся! – закричал мальчик ни к кому конкретно не обращаясь. – Томас очнулся!

Громкий звук его голоса заставил Томаса вздрогнуть. Он снова закрыл глаза.

- Чак, обязательно орать? Я не очень хорошо себя чувствую.

- Прости. Я просто рад, что ты жив. Ты вообще должен быть счастлив, что я не бросился к тебе с поцелуями.

- Пожалуйста, не надо, Чак, - Томас снова открыл глаза и заставил себя сесть в кровати, на которой лежал, прислонился к стене и вытянул ноги. Во всех мышцах и суставах возникло болезненное ощущение. – Как много времени прошло? – спросил он.

- Три дня, - ответил Чак. – На ночь мы прятали тебя в Тюрьме, чтобы ты был в безопасности, а днем возвращали сюда. Раз тридцать уже думали, что ты умер за это время. Но посмотри на себя теперь – выглядишь как новенький!

Томас мог лишь представить, как НЕ круто он выглядел.

- Гриверы приходили?

Ликование Чака сразу исчезло, он уставился в пол.

- Да. Забрали Зарта и пару других. По одному за ночь. Минхо и Бегуны рыскали по Лабиринту, пытаясь найти выход или что-нибудь полезное, в чем мог бы пригодиться код, который вы вычислили. Но ничего. Как думаешь, почему Гриверы забирают только по одному шэнку за ночь?

 У Томаса свело живот – он теперь знал точный ответ на вопрос, и на некоторые другие тоже. Знал достаточно, чтобы чувствовать себя отвратительно.

- Приведи Ньюта и Алби, - наконец сказал он в ответ. – Скажи им, что нужно провести Собрание. Как можно скорее.

- Серьезно?

Томас вздохнул.

- Чак, я прошел через Изменение. Ты думаешь, что я могу сейчас шутить?

Не говоря ни слова, Чак подпрыгнул и выбежал из комнаты, его голос, зовущий Ньюта постепенно растворялся по мере того, как Чак удалялся.

Томас закрыл глаза и прислонился затылком к стене. Затем он мысленно позвал ее.

«Тереза».

Она сначала не ответила, но потом ее голос раздался в ее голосе такой ясный, словно она сидела в комнате рядом с ним.

«Это было по-настоящему глупо, Том. На самом деле, очень глупо».

 «Пришлось так поступить», - ответил он.

«Последние пару дней я очень ненавидела тебя. Видел бы ты себя. Твоя кожа, вены…»

«Ты ненавидела меня?» - он был воодушевлен, что она так сильно заботится о нем.

Она сделала паузу.

«Так я хочу сказать, что убила бы тебя, если бы ты умер».

Томас ощутил прилив тепла в груди, казалось, его можно было потрогать, он был удивлен.

«Что ж… спасибо. Наверное».

«Так как много тебе удалось вспомнить?»

Он сделал паузу.