Бейкер-стрит на Петроградской

1. Над сценарием Наташи Рязанцевой «Ружье» по рассказу Михаила Глинки «Кто я такой?» мы работали еще на режиссерских курсах; на него я рассчитывал, когда снимал «Кузю». Более того, «Кузя» был как бы репетицией к теме чувственных отношений. И теперь, побуждаемый к действию, я вновь ухватился за эту затею. Но на студии сценарий сочли слишком сложным и постановку мне не доверили. Вскоре он лег на полку — слишком остро.

2. Сценарий Юрия Клепикова и Евгения Худика «Али-Баба»… Позже к этому проекту присоединился Марк Розовский. Но сценарий так и не был доведен до конца.

3. Заявка Дмитрия Мамлеева (по моей идее) «Оранжевый МИ-1» рассказывала о приключениях наших пилотов в джунглях Африки. Я стал читать книги об Африке, познакомился с геологом А. Масловым, который два года искал алмазы в Гвинее. Но студия встретила нашу заявку равнодушно. «Первое творческое объединение» вообще брезговало приключенческими затеями, а «Второе» лишь пожало плечами.

4. Из Москвы пришел сценарий Р. Атамалибекова «Адам и Хева» по повести дагестанского писателя Абу-Бакара «Снежные люди». Ароматная горская комедия! Но при этом Атамалибеков, второй режиссер на «Мосфильме», поставил условие — сопостановка. Дело утонуло в телеграммах, звонках, письмах.

5. Сценарий Дмитрия Поляновского «Волчья неделя» (о войне в псковских болотах) мог стать туманным, «болотным» вестерном, весьма своеобразным. Но Госкино отклонило этот проект.

6. А мою заявку «Мамаево побоище» о Куликовской битве отклонило объединение.

7. Еще один сценарий Натальи Рязанцевой «Вам в дорогу на память» тоже не был принят студией.

Колесо Фортуны, однако, скрипнуло, и у меня в руках оказался сценарий успешного — после фильма Виталия Мельникова «Начальник Чукотки» — молодого сценариста Владимира Валуцкого. Сценарий назывался «Завтра, третьего апреля», и он был написан по веселым рассказам модного в то время писателя Ильи Зверева.

Сценарий предназначался не мне, а все тому же Мельникову. Но Мельников уже ставил фильм «Мама вышла замуж». Сценарий же Валуцкого в том варианте не устраивал тогдашнего главного редактора Кинокомитета Даля Орлова, и его отложили в дальний ящик.

Так начала формироваться моя творческая биография с отчетливой физиономией «детского» режиссера. От этой специализации мне потом будет весьма и весьма непросто избавиться.

Что уж я там говорил Далю Орлову про комедийность, про музыкальные номера, про симпатичных ребят-исполнителей, что врал про мою верность после «Кузяева» детскому кино, не помню, но он разрешил запустить меня в производство.

Между тем главное содержание этой истории как раз и заключалось в очень взрослой и чрезвычайно актуальной для конца 60-х проблеме «вранья и правды».

Герои сценария «Завтра, третьего апреля» — шестиклассники, вступившие в так называемый переходный возраст. Они помладше Валентина Кузяева, но невинная забава, детская игра в «первое апреля» привела их к ситуации, которая вызвала нешуточные размышления и поставила перед чередой нелегких выборов.

Сюжет заключался в том, что игру было решено продолжить. Если первого апреля принято всех обманывать, то второго апреля можно попробовать говорить всем только правду. Как вы догадываетесь, «день правды» обернулся для детей и вовлеченных в игру взрослых множеством проблем и конфликтов. Но главный же вопрос был следующий: что же делать третьего апреля?

Сценарист Владимир Валуцкий — москвич. Я сел в поезд и приехал к нему знакомиться. Он снимал тогда вместе с молодой женой, актрисой Аллой Демидовой однокомнатную квартиру в Каретном ряду.

Алла угощала чаем…

Курить мы выходили на лестницу. Там же, на подоконнике, мы и работали над сценарием.

* * *

Нам предстояло снять фильм о жизни целого класса, наполненного живыми характерами: задиры, тихони, нахалы, драчуны, забияки, тугодумы, записные красавцы, отпетые двоечники, робкие души, ябеды, скромники, завистники, кокетки, дурнушки, врали и правдолюбы… Тридцать пять учеников!

Дело оказалось для меня новым и сложным.

Исполнителей мы не искали ни в драматических кружках, ни в актерском отделе «Ленфильма». Моя ассистентка Мила Гальба и второй режиссер Володя Перов пошли в школы.

Из уважения к титаническим трудам Гальбы и Перова и в назидание будущим создателям фильмов с участием детей считаю необходимым подробно описать эту процедуру.

1. В школьных коридорах Ленинграда были отсмотрены шесть тысяч шестиклассников. Две с половиной тысячи были отловлены и приглашены на студию.

2. Первый тур уже на «Ленфильме» Мила и Володя проводили без меня. Дети вызывались группами по 6–7 человек. Общий разговор, чтение стихов или прозы наизусть. Отбор по типажности и поведению (отсутствие скованности, живость реакции, глаза).

3. Во второй тур прошли шестьсот ребят. Теперь уже с ними общался я, режиссер-постановщик. Была придумана общая игра в «баранью голову» — проверка внимания и памяти. Ребята должны были быстро хвататься за те места своего тела, которые неожиданно и в неожиданных комбинациях назывались.