Бейкер-стрит на Петроградской

Вообще, актрисы в «Ярославне» подали актерам-мужчинам хороший пример раскованности и профессионального отношения к делу.

Мы снимали сцену, где русский воин Злат и польская девушка Янка купаются в озере. По-советски целомудренный, абсолютно поэтический кадр: обнаженные, они идут спиной от камеры к озеру. Русского воина играл Николай Караченцов, а польскую девушку Ханка Микуч.

Пока мы ехали на натуру к лесному озеру, Коля Караченцов все время хорохорился:

— Ну, я вам сейчас покажу! Ну, вы увидите!

Приехали на место.

Ханка только спросила:

— Игорь, раздеваться? — Все с себя немедленно скинула и спокойно пошла к воде.

Что было с Караченцовым! Мы бегали за ним по всем кустам, еле изловили. Потом долго уговаривали. Он поставил жесточайшее условие — убрать всю съемочную группу. И только я да оператор Валера Федосов были свидетелями его наготы.

По нынешним временам нашу картину можно было бы назвать блокбастером. Фильм снимался, как и «Гонщики», в широком формате. Был проделан колоссальный объем работы: построены восьмидесятиметровый дракар — варяжский корабль, целый обоз старинных повозок, в самом большом павильоне в Сосновой Поляне воссоздан внутренний вид киевского собора Святой Софии, закуплены горы мехов (приданое Анны).

Древний замок искали в Венгрии, в Чехословакии, в Польше. Нашли под Краковом — красивое горное гнездо Нездице высоко в Татрах.

Отдельно хочу упомянуть замечательных польских профессионалов, работавших с нами во время экспедиции в Польше, — продюсер Урсула Орчиковска, директор Зигмунд Вуйчик, второй режиссер Анджей Райтер. И конечно, замечательный актер Веслав Голас, сыгравший польского короля Казимира, дядьку нашей Анны.

События тысячелетней давности. Наша античность.

Никогда еще я не тратил столько времени на чтение разных источников. А сколько тетрадей извел, делая выписки, срисовывая картинки.

Листаю одну из них:

— Конь, сабля, стрелы — Восток. Броня, щит, меч — Запад.

— «Ваши боги — дерево».

— В скандинавских сагах Ярослава называют хромым Ярислейфом, да еще и скупым.

— Обычно плыли на ладьях. Лошади шли берегом. Но варяги и лошадей грузили на борт.

— Хитрость считалась мудростью.

— При Ярославе в Киеве было уже 400 церквей и 8 торгов.

— Меха, меха, меха, воск, мед, рабы… Самое дорогое — чернобурые лисы.

— От варягов пришло правительственное начало, от греков — христианство.

— Варяги, как воины, приходили в Киев без жен. Если оставались, то женились на славянках. Женская кровь, дети быстро их размывали.

— Грибная похлебка — обычно.

— Мечи имели имена.

— Доски столов вешали после обеда на стену.

— Дерн на крышах. (Это я видел в Осло!)

— Анне не надо было перекрещиваться, церковь была едина. Раскол произошел в 1054 году.

— Это теперь у Софии Киевской — 19 куполов польского барокко, а сначала их было 13. Стены были не беленые, а кирпично-розовые (плинфа), полосатые.

— Стена собора, на которой была изображена семья Ярослава — строителя этого храма, рухнула в семнадцатом веке, и рисунок этот сохранился только в зарисовках художника Вестерфельда (1651 г.).

— Верблюды на улицах Киева.

— Дерево посреди дома — частая деталь в скандинавских жилищах, цветы и трава на полу.

— Знак времени — золотое колечко, оказывается, холодеет перед утренней зарей.

— Варягами (vaeringjar) скандинавы называли своих соотечественников, служивших в страже византийского императора.

— Князь Святослав гребет вместе с дружиной. Средний рост, плоский нос, голубые глаза, густые брови, мало волос в бороде, длинные косматые усы. Волосы на голове выстрижены, кроме одного клока, в ухе серьга с карбункулом и двумя жемчужинами… (Лев Диакон.) Таким мы и сделали варяжского предводителя в исполнении Александра Суснина.

Эти заметки писать не переписать: три толстые тетради.

Поборник «пафосного» отношения к родной истории Илья Глазунов в одной из своих гневных статей поместил нашу «Ярославну» в один ряд с фильмами «Андрей Рублев» и «Как царь Петр арапа женил», как примеры издевательского отношения, глумления над национальными чувствами.

Я подумал, что, раз уж мы попали в такую компанию, не так уж плохи наши дела.

А если серьезно, ни за одну картину я не получил столько ругани и упреков. Член-корреспопдент АН СССР писал, что мы исказили образ русской княжны, в том числе и внешний образ. Это к тому, что она у нас без кос, без кокошника и т. д.

Я растерялся. Нас, вероятно, сгубило «горе от ума». Мы слишком много изучили материала.

Например, я узнал, что варяги выбривали головы, оставляя посреди макушки длинный чуб. Такими мы и сняли варягов на их дракаре.

«Откуда у вас запорожцы?» — недоумевали многие.

А ведь чубы или «оселедцы» запорожцы стали носить, подражая князю своему Святославу — варягу по происхождению.

Горе от ума!

XI век в Киеве — это наша древность, наша античность. Киевская Русь — это время, когда не было понятия «русский», было киевское славянство.