Бехтерев

Жизнь для других, а при необходимости и самопожертвование ради других, альтруизм, коллективизм — вот какие черты хотел видеть Бехтерев у людей, которым суждено перестраивать социальные устои. Такие представления о человеке будущего увлекали ученого во время революционных событий 1917 года. Они нашли отражение в его докладе «О социально-трудовом воспитании», сделанном на съезде по экспериментальной педагогике, состоявшемся вскоре после февральских событий. В нем, в частности, говорилось: «…необходимо развивать в детях, наряду с инициативой, стремление к деятельности на общую пользу в форме совместного труда, тогда как все, что приводит к розни между людьми, должно быть совершенно и отовсюду изгоняемо. В виде основного условия такого воспитания необходимо образование среди детей общинного начала. Необходимо, чтобы вместе с этим социальность и право, а равно и чувство гражданского долга, вкоренилось в будущего человека наподобие инстинкта, чтобы благо общества всегда им ставилось выше своих личных выгод, чтобы он сделался всегда ревнителем общественных интересов и защитником их везде и всюду, чтобы его всегдашним идеалом была возможная помощь общественному делу, клонящемуся к общему благу».

Бехтерев считал, что надо воспитывать в детях стремление помогать ближнему; но «не только помощь «ближним» как основа гуманности должна быть лозунгом социально-трудового воспитания, но главным образом помощь социальному целому, причем общечеловеческие идеалы должны быть признаваемы высшими достижениями морали… Социально-трудовое воспитание, — указывал докладчик, — должно подготовить в будущем новый тип социальной личности с полным сознанием гражданских прав и обязанностей, который понесет впереди себя знамя единства, свободы и равенства между всеми вообще людьми и явится хранителем лучших основ гражданственности, свободы и братства».

Однако Бехтерев, как и многие другие либерально настроенные интеллигенты, явно переоценивал результаты Февральской революции, которая привела к власти буржуазию. С первых дней революции в стране установилось двоевластие. Наряду с возродившимися Советами к власти пришел наспех созданный буржуазным руководством Государственной думы Временный комитет. 1 марта Советом рабочих и крестьянских депутатов был утвержден приказ № 1, которым провозглашалась демократизация армии. Большинством членов Временного комитета этот приказ не одобрялся. Однако со временем противоречия между членами Временного комитета и Советом стали непринципиальными, так как пришедшие к руководству в Советах меньшевики и эсеры были склонны к соглашательской политике. Вскоре после революции они не скрывали своего мнения о том, что «власть, идущая на смену царизму, должна быть буржуазной». Вместе с тем буржуазия оказалась не подготовленной для обеспечения руководства страной. С ликвидацией царской власти она ощутила свою незащищенность перед восставшим народом. Как признавался позже один из членов Временного комитета, а затем и Временного правительства — В. В. Шульгин, «перед бездонной пропастью этого обвала у нас кружилась голова и немело сердце».

Опасаясь дальнейшего развертывания революции, члены исполкома Советов предоставили Временному комитету самостоятельно определить состав Временного правительства, решив при этом в него не входить. Таким образом, руководство Советов добровольно передало исполнительную власть Временному правительству, во главе которого оказался крупный землевладелец князь Львов.

Временное правительство прежде всего предприняло попытку сговора с царем. Предполагалось, что он отречется от престола в пользу своего сына Алексея, а регентом при несовершеннолетнем царе станет великий князь Михаил Александрович — родной брат Николая II. Царь, однако, отрекся от престола и за себя и за своего сына в пользу брата, который также счел благоразумным отказаться от императорского титула. В обращении к народу он призывал повиноваться Временному правительству, «по почину Государственной думы возникшему и облеченному всей полнотой власти». Главнокомандующим Петроградским военным округом Временное правительство назначило генерала Л. Г. Корнилова.

Двурушничество руководства Совета, реверансы перед царем со стороны Временного правительства, продолжение войны и усиление голода вызывали недоверие революционных масс. Буржуазия вынуждена была пойти на некоторые мелкие уступки, одной из них было введение в состав правительства «трудовика» А. Ф. Керенского — умело жонглирующего левыми фразами, в сущности беспринципного позера, претендующего на наполеоновскую карьеру.

Между тем мероприятия по обеспечению населения продуктами осуществлялись нерешительно, с оглядкой на реакцию биржевых комитетов и союзов крупных хлеботорговцев, тогда как трудящиеся голодали и с раннего утра у хлебных магазинов выстраивались длинные очереди. Сохранялась собственность помещиков на землю. Мало того, уже в марте на подавление крестьянских волнений посылались войска.