Белая колбаса любви

— Вот и год прошел, хотя что такое год на фоне вечного упокоения. Мы только что с кладбища, папа передавал привет!

Я укоризненно взглянула на него, а потом вспомнила, что сама на кладбище так и не съездила, оттого покраснела и поспешила ретироваться к другим гостям. Но меня за руку поймала Лариса.

* * *

— Привет, Софа! — надо отметить, что она выглядела прекрасно. Очевидно, что тренер по йоге много дал ей в плане физической формы, хотя и исчез из ее жизни, как только с ней развелся богатый муж. Впрочем, Лариса не унывала и меняла кавалеров, как перчатки. В этом они чем-то были схожи с моей мамулей, оттого и приятельствовали.

Ларка чмокнула меня в щеку и плюхнулась на диван. По всему было видно, что первая вдова уже с утра приняла на грудь. — Ну что, помянем Бориса? Не кисни, найдешь себе еще мужа. А вообще, все они козлы, так что не спеши!

Я вздохнула, завидуя чужому оптимизму, но промолчала. Хорошо, что обстановка не требовала от меня излишней болтливости. Тут Ларка ткнула пальцем в суетившуюся на кухне Пелагею:

— А это кто? Ну и прическа!

— Подруга, — краснея, соврала я и расстроилась, потому что врать не любила.

— Ты же говорила, будут только свои, — кивая, протянула Лариса.

— Так все свои, только вот соседей позвала, неудобно как-то. Мама не смогла, дела… А подруга неожиданно приехала, мы в детстве в одном дворе жили, вот и заявилась. Не выгонять же ее?

Накануне мы с Пелагеей договорились не посвящать гостей в степень ее родства с Борисом, чтобы не волновать людей и не вносить смуту. Это придумала сама Пелагея, заявив, что она будет на празднике «инкогнито», чтобы понаблюдать со стороны за моим окружением. Похоже, ей очень нравилось напускать на себя таинственности. И вообще, чувствовала она себя во всем этом безумии как рыба в воде. Меня же от всех этих тайн просто воротило.

Тут Ларка заметила Алексея, курившего с Полесовым во дворе, и сразу же метнулась знакомиться. Инесса в жутком мини с недовольным видом сидела в шезлонге и потягивала аперитив, возле нее с бокалом в руке примостился Петька, оживленно жестикулируя. Толик с Иванычем занимались барбекю, Мотя, учуяв мясо, забыла про сон и демонстрировала повышенную активность. В опаздунах сегодня значились Вовка и Яков. Но вскоре подоспели и они.

Пока все собравшиеся бродили по двору, пили и переговаривались, ко мне, поправляя галстук, подошел Яков:

— А что это за тип? — кивнул он в окно на Алексея, который в данный момент развлекал Ленку и Ларису какими-то забавными историями. Лариса хохотала так, что я всерьез стала опасаться, что к ней рот залетит ворона.

— Друг Бориса, — пожала я плечами. — Говорит, что близкий. Приехал навестить могилу почившего и помочь с расследованием. Может, и вправду что-то узнает? Он вроде человек со связями.

— Странно, — пробормотал Яков, потом подозрительно уставился на меня: — Он что, тебя домогался?

— С чего ты взял? — опешила я, трогая его лоб и, на всякий случай, нос. Он был холодный и сухой.

— Ну, ты красивая, вдова, а он молодой и мог наобещать тебе… Софа, нам нужно уехать, до добра вся эта история не доведет. Если он начнет копаться в смерти Бориса… Словом, как бы тебе это боком не вышло… — опять зашептал он, делая попытку поцеловать мне руку.

Тут как раз в гостиной появился объект его негодования и насмешливо уставился на нас.

— Алексей, очень приятно, — сказал он, подавая Яше руку.

Тот руку пожал, побуравил Алексея взглядом и задал ему пару вопросов, надеясь, видимо, уличить гостя во лжи. Отвечал Алексей спокойно и по существу, так что Якову ничего не оставалось, как ретироваться. Тем более нас позвали к столу.

— Поклонник? — приподняв бровь, осведомился Алексей, придвигая мне стул.

— Он директор нашего завода и старый друг семьи. Хотя и семьи-то уже никакой нет. И вообще, что это у всех за манера интересоваться моей личной жизнью? — разозлилась я и залпом выпила свой бокал.

Застолье удалось на славу. Если бы не маячившая перспектива завтра быть убитой, я бы даже могла расслабиться. Решив, что умирать нужно с музыкой, я выступила с пламенной речью в самом начале и приналегла на шампанское. Благо, гости попались словоохотливые, и балаган за столом не умолкал. Пили за Бориса, все говорили добрые слова, особенно старался Яков. В одном месте он даже всплакнул, а Полесов хотел было затянуть «На поле танки грохотали», но Инесса вовремя пнула его ногой под столом.

Лариска много пила и поглядывала на сосредоточенного, но любезного Алексея со значением: произвести впечатление он умел. Полесов же был рад законному поводу выпить и активно тостовал.

Инесса вскоре присоединилась к мужу: перебрала шампанского, раскраснелась, взгляд ее блуждал от Петьки к Алексею, иногда задерживаясь на Толике и Вовке. Но присутствие Ленки ее отрезвляло, поэтому пялилась она, в основном, на свободных мужчин.