Белая лошадь, черные ночи

Он примерно ровесник моего отца, с такими же седеющими волосами и морщинами на лице, но на этом сравнение заканчивается. Годы истощили моего отца. Этот мужчина, кажется, только окреп с возрастом, как окаменевшее дерево. Его рост внушителен, как и его камзол из кожи и сверхтонкой металлической кольчуги. На большинстве людей декоративные доспехи ― всего лишь блестящий аксессуар, а на нем ― угроза.

― Леди Сабина, ― говорит Райан таким тоном, словно попробовал что-то горькое. ― Это мой отец, лорд Берольт.

Страх наваливается на меня, как гора валунов, когда мужчина пристально разглядывает меня, как кобылу на аукционе. Может, он больше не является Верховным лордом Дюрена, передав этот титул Райану, но до боли ясно, что этот человек по-прежнему обладает огромной властью.

Его первые слова, обращенные ко мне, ― приказ.

― Покажи мне свой дар, девочка.

Первый инстинкт ― обратиться за помощью к Райану; Райану ― последнему человеку, которого я могла бы считать союзником. Но угроза, исходящая от его отца, заставляет меня хвататься за любую соломинку.

― Мой… мой дар?

― Да. Покажи мне. Я хочу увидеть твою силу своими глазами.

― Отец, ― говорит Райан низким, сдавленным голосом. ― Леди Сабина только что пережила жестокое похищение; может быть, не стоит сразу же вытаскивать ее на сцену?

― Глупости. Покажи мне, девочка.

Грудь наливается свинцом, и я медленно беру трясущимися пальцами крошащийся кусочек пирога.

Иди сюда, малыш. Я поделюсь с тобой своей едой.

Мышонок осторожными рывками бежит по полу, останавливаясь, чтобы понюхать воздух. Он делает широкую дугу вокруг ног Берольта, чтобы добраться до угощения, лежащего на моей ладони.

― Вот, ― отрывисто говорит Райан. ― Ты увидел то, что хотел?

Берольт недовольно ворчит.

― Я хочу увидеть, как она командует кем-то побольше. Одной из армейских гончих. А еще лучше ― одним из тигров. И не надо предлагать им еду ― я сам могу приманить мышь грушевым пирогом.

Я все еще нервничаю, но на смену волнению быстро приходит гнев. Кем этот человек себя возомнил, чтобы командовать мной, как марионеткой? Я должна быть его невесткой, а не служанкой.

Я уже готова рисковать темницей и приказать мышонку помочиться на ботинок этого человека, как вдруг Райан кладет руку мне на колено и сжимает. Я замираю. Прикосновение ― это знак: Не надо.

― Я что-нибудь придумаю, ― говорит Райан с нарочитой неопределенностью. ― Сейчас нужно спланировать вечеринку по случаю помолвки, так что если ты закончил оказывать теплый прием моей невесте…

― Нет. ― Лорд Берольт щелкает пальцами. ― Встань, девочка. Я хочу увидеть, что именно купил мой сын за свои монеты.

Прежде чем я успеваю возразить ― если бы я вообще посмела ― лорд Берольт хватает меня за руку и поднимает на ноги. Его морщинистая рука ощупывает контуры моих бедер и живота, двигая мной, как домашним скотом. Мои мысли останавливаются. Желчь поднимается по горлу, неприятный привкус остается, сколько бы раз я ни пыталась его проглотить.

― Она созрела, ― говорит Берольт. ― Она может подарить мне поцелованного богом внука. Тебе следует поскорее приступить к этому, Райан.

Мой рот складывается в ошеломленную букву «О», я настолько потрясена грубостью этого мужчины, что совершенно теряю дар речи.

Райан, явно привыкший к такому поведению, закидывает в рот орешек со специями и бормочет:

― Сначала я хотел бы познакомиться со своей невестой.

Берольт насмешливо фыркает.

― Поторопись, а то с такой красоткой, как она, я и сам не прочь покувыркаться.

У меня вырывается рвотный позыв, но в последний момент мне удается скрыть звук кашлем. Чертовы боги! А я-то думала, что Райан ― единственный, о ком стоит беспокоиться. Теперь я вижу, что болезнь сильнее всего свирепствует у основания семейного древа. Мне вспомнились слова Бастена. Ходят ужасные слухи, что лорд Берольт убил мать Райана, когда он родился без крестного поцелуя, что противоречило предсказаниям гадалок.

Может, в этом и заключается великая тайна, почему Райан выбрал меня в качестве своей невесты, несмотря на то, что на ярмарке невест меня практически не замечали? Они думают, что раз я поцелована богом, то смогу подарить им поцелованных богом детей Валверэй? Поцелованных богом женщин достаточно, но среди аристократок Астаньона их не так много. Если Райан хотел получить невесту благородного происхождения, у него был не такой большой выбор.

Челюсть Райана сжимается, когда рука его отца пробирается по моему животу к груди. Райан вскакивает на ноги, сбивая со стола серебряную вилку. Он тоже внушительного роста.

― О происшествии в таверне «Титан», ― говорит Райан, его тон плавно переходит к деловому, пока корпусом теснит его отца от меня и направляет к двери. ― Я слышал, что Тео Лаганон снова приложился к бутылке. Я подумал, что в следующий раз мы могли бы выставить в пабе несколько дозорных под прикрытием…

Берольт что-то бормочет в ответ, и после негромкого разговора за дверью Райану удается выдворить его из комнаты. Он поворачивается ко мне, медленно проводит рукой по лицу, а затем беззлобно ухмыляется.