«Белое дело». Генерал Корнилов

В сущности, такая точка зрения проистекала из страха перед тем, что революция освободит все то отрицательное, что скопилось в обществе за десятилетия его подавления и угнетения, из неверия в созидательные силы народа. Призрак «пугачевщины» терзал российскую интеллигенцию, значительную часть которой представляли меньшевики и эсеры. Но они не понимали или не хотели понимать того, что в исторически переломные периоды, в революционные эпохи реальная опасность для революции и демократии таится не в их развитии и углублении, реализующих коренные интересы народа, а как раз в противном: в торможении и остановке революции, дающих возможность консолидации силам контрреволюции и реставрации. Такова была точка зрения большевиков, и конфликт этих двух точек зрения, по существу, составит ось политической борьбы между ними и «соглашателями» (меньшевиками и эсерами) на протяжении почти всего 1917 г., вплоть до победы Октября.

А в начале марта меньшевистско-эсеровский Исполком Петроградского Совета одобрил формирование буржуазного Временного правительства, правда оговорив, что будет поддерживать его постольку, поскольку оно не пойдет вразрез с интересами революционной демократии. Конечно, это была сдача позиций буржуазным партиям, по констатировать только это было бы неполной оценкой. Несмотря на свое соглашательство, Исполком Петроградского Совета, а вернее, Петроградский Совет оказывал давление на Временное правительство, вынуждая его проводить более значительные реформы демократического характера, чем ему (правительству) этого бы хотелось.

Возглавил Временное правительство широко известный в либеральных кругах глава земского союза близкий к кадетам князь Г. Е. Львов. Впоследствии некоторые из деятелей Временного правительства считали это большой ошибкой. Львов, с их точки зрения, оказался слишком «мягкотелым», «толстовцем», даже «шляпой», человеком, совершенно неспособным к твердому руководству. Министром иностранных дел стал лидер кадетской партии историк П. Н. Милюков, военным министром — склонный к политическим авантюрам октябрист А. И. Гучков — люди, широко известные в политических кругах. Все другие министры также были октябристы, кадеты или близкие к ним.

Единственным членом правительства — социалистом (трудовиком, а затем эсером) являлся А. Керенский, сумевший добиться санкции Петроградского Совета на занятие поста министра юстиции. В либеральных и правосоциалистических кругах он был популярен как адвокат, успешно проводивший защиту на политических процессах. Весьма энергичный человек, хороший оратор, с некоторыми актерскими наклонностями, как член IV Государственной думы Керенский в дни Февральской революции «эффектно» осуществил арест некоторых царских министров, чем сразу выдвинулся в глазах нахлынувших в Думу масс. Впрочем, была, вероятно, и другая, более глубокая причина «роста» Керенского. В либеральной думской среде его знали как человека, имевшего прочные связи в левых, социалистических кругах, как поборника объединения либеральной оппозиции и рабочего движения. Это ставило полуэсера-полукадета Керенского как бы в центр антицаристского политического фронта, превращало его в то «звено», которое, по мнению буржуазных политиков, могло бы удержать рвущийся революционный поток в рамках совершившейся буржуазной революции.

Спустя много лет такую «надпартийную» позицию Керенского (как, впрочем, и некоторых других членов правительства) некоторые стали объяснять его принадлежностью к организации русского «политического масонства», а самое Временное правительство — чуть ли не детищем этой организации. Несмотря на то что тема «масоны и Февральская революция» в последние годы довольно широко обсуждается, она все же не выходит из сферы предположений и преувеличений. Недоуменных вопросов здесь возникает намного больше, чем дается ясных ответов. Не исключено, что личные связи, возникшие в рамках деятельности «политического масонства», сыграли какую-то роль при формировании Временного правительства. Но главный, классово-политический источник в данном случае был, конечно, иным. Партийный состав Временного правительства полностью отражал буржуазный этап начавшейся революции, что и нашло свое выражение в блоке вошедших в него октябристов и кадетов. Что касается Керенского, то его появление и быстрое возвышение в составе Временного правительства и вообще на политической арене, конечно, не было случайным. Оно отражало и выражало определенный, начальный этап революции со свойственными ему победной эйфорией, политическими иллюзиями. Как говорил Гельвеций, каждый период имеет своих великих людей, а если их пет — он их выдумывает.