Белое солнце дознавателей. Том 4 (СИ)

Все повторилось с точностью до мгновения — вспышка, заключительные высокие ноты церемониальной песни и… нити снова не вспыхивают, оставляя запястья чистыми.

— Артефакты? — это тихо подала голос Лейле, указывая старухе на мои широкие браслеты, которые тускло сияли в свете факелов.

— Нет…

Жрец, которые стоял сзади, проделал несколько пасов — и сила опять вспыхнула над нашими руками, но… иначе, исследуя… и тонкая нить, появившаяся в воздухе, оплела только мое запястье — бережно и крепко.

Он протянул руку, коснулся, и разряд силы, искрящийся, почти щелкнул его по пальцам.

— Немес великий… святотатство!!! Это — печать Мары!

Первый жрец, который вел церемонию с самого начала, повторил пасы и убедился лично, получив ещё один разряд.

— Печать Мары, узы уже скреплены и… — жрец покосился на молодого Корая и обратился к старухе, — … и это другой жених. Госпожа помолвлена, и обряд проведен в храме Мары… мы ничего не можем сделать, — он развел руки и отступил на пару шагов назад с легким намеком на поклон.

— Она помолвлена! Бабушка!

Старуха смотрела на меня, как на пустынную гадюку, которая тайком пробралась в их возделанный, с такой любовью, сад.

— Кто?! Я спрашиваю, кто? — Корай не сдержался — пощечина была увесистой — голова мотнулась в сторону, во рту стало солоно, злость внутри вспыхнула кипятком, но…

Терпи. Записи.

…я даже не подняла рук, чтобы прикрыться, когда он ударил ещё раз.

Мне. Нужны. Эти сраные записи. И… злость.

— Кто жених? Отвечай! Тварь! Тир?!

Я слизнула кровь с уголка губ и демонстративно растерла ее между пальцами.

— Приказ Главы выполнен — согласие на помолвку дано и было засвидетельствовано в Храме Немеса. Виры больше нет.

— Кто он?!

— Виры. Больше. Нет.

— Можно ли отменить помолвку? — сухо и деловито уточнила старуха, не обращая никакого внимания на внука.

— Нет… пока жив жених, — поправился жрец, — это свидетельство Мары.

— Убить. И потом повторить ритуал, — равнодушный голос старухи звучал устало, как будто у нее резко кончились все силы.

Корай схватил меня за плечи и начал трясти, мотая из стороны в сторону — голова болела от каждого движения.

— Кто? Он?! Кто?! Отвечай!

Эмоции — это ключ. Так говорил мне Ликас, это же вдалбливал Сейр и твердил Таджо. Эмоции — это ключ… как не вовремя дядя ограничил эмпатию…

Я потянулась к змею в лабиринте — осторожными касаниями, переправляя туда волны злости и ярости.

…проснись…

…ну же, проснись…

Змей заворочался недовольно и лениво где-то на краю сознания.

…они посмели…

…это место силы…

Голова моталась из стороны в сторону — Корай продолжал трясти меня за плечи, орал что-то в лицо, брызжа слюной, но я была полностью сосредоточена на лабиринте — мы никогда не отрабатывали вызов, но — это место силы само по себе…

Ещё одна пощечина оказалась решающей — больно было так, что волны эмоций оказалось достаточно, чтобы снести все контрольные метки, которые мы так тщательно возводили… и я услышала, как медленно разворачиваясь в кольца начинает шуршать чешуя…

Сейчас.

Я плавным движением ушла в сторону, поднырнув под руку, складывая пальцы в копье, шаг — удар, и Корай складывается пополам — удар по центру меридианов…

Шаг.

— Род Корай проклят, — выплюнула я отчетливо, — и Немес тому свидетель! Требую справедливости! И — защиты!

…чешуя шуршала все громче и громче… заглушая рев крови в ушах… злость… мало злости… мало…

Задушено ахнула Лейле.

— Прокляты! И Немес тому свидетель! — рука вскинутая вверх сжалась в кулак, и … последние крохи контроля истаяли… и в этот момент змей вырвался на свободу.

Проекция проявлялась в воздухе над нами постепенно — кольцо за кольцом, кольцо за кольцом, пока чешуйчатая голова не коснулась верха купола, раскрывая капюшон, а нижний кончик хвоста — полупрозрачный, проплыл прямо перед моим лицом…

Кольца вращались медленно, кружась по кругу, пока не проявились все…

Я рухнула на колени, и жест поклонения Немесу сложился сам — точно, как делали жрецы.

— Во славу твою, во имя твое!

Широко распахнутая пасть с огромными клыками покачивалась под потолком из стороны в сторону, и в этот момент он раскрыл капюшон и… зашипел…

Звук был слишком высоким — уши не выдерживали, и я закрыла их ладонями, отшатываясь назад… с потолка сыпалась крошка и песок…. Купол пошел трещинами…

А змей шипел — и шипел яростно, вкладывая всю силу в звук … за то, что был заперт, за то, что не был свободен…

Ветер трепал волосы, песчинки с пола взлетали вверх, проекция змея разворачивая кольца кружила под самым куполом.

Лейле — рухнула на колени сразу, как и жрецы, ошеломленно воздевшие руки вверх, Корай тоже закрыл уши руками — не думала, что они слышат… и только я и старуха остались стоять — друг напротив друга, разделенные только плитой храмового алтаря.