Белоснежка в трауре(СИ)

- В аварию попала, а добрые люди с трассы подобрали и до приезда медиков в Питер увезли. Там она очнулась видимо, а ничего не помнит. Сам понимаешь, наш городок и Санкт-Петербург, кто бы мог подумать! После выписки её кто-то тоже у себя приютил, вот она, видимо, помня людскую благодарность, бабку с пожара к себе и взяла. Сама была в роли бомжа когда-то, - расфилософствовался Дима.

- А как обратно вернулась?

- Смотрела новости по телевизору. Наш город показывали, она и начала вспоминать. Как это всегда бывает. Были бы родные рядом, может быстрее бы вспомнила, а так целых два года. Вот она и рванула домой, а там ей видимо на дверь указали, мол, иди, откуда пришла, мы тебя уже практически схоронили и оплакали.

- Это ты сам придумал? - усмехнулся Кирилл.

- Есть немного, я ведь говорю, что подробностей не знаю, только факты.

- Понятно. - Кирилл задумчиво посмотрел в окно. Как понять такого мужа, он не знал. Если бы он когда-то потерял свою любимую и уже отчаялся бы её найти, и вдруг такое, да он бы на голове плясал от радости. Значит, не настолько муж Тани любил её, и на голове плясать не стал, а выгнал из дома. Она, оказывается, очень несчастный человек.

- Ладно, знакомься с делом, а то я тебя совсем заболтал уже! - проговорил Дима, виновато посмотрев на задумавшегося Кирилла. Он неправильно истолковал его постную физиономию, приняв всё на свой счёт. Кирилл же, тем временем, никак не мог отойти от услышанного. Нереальная какая-то история. Была здесь какая-то загадка, и ему, пуще прежнего, захотелось копаться именно в делах, связующим звеном в которых стала Таня Крутикова.

- Мам, не уходи, пожалуйста!

- Надо, сынок, меня тётенька ждёт. Ей нужна моя помощь. - Я, как могу, объясняю сыночку, почему должна уйти.

- Ну и уходи! Я не люблю тебя, мамочка! - Отчаянно кричит Антошка. На глазах блестят слезы.

Юра пытается успокоить малыша. Антоша доверчиво жмётся к нему. Я с неспокойным сердцем иду одеваться в прихожую. Мне и самой не очень-то хочется на ночь глядя ехать на работу. Но ничего не поделаешь. Сегодня позвонила клиентка, и мы с ней договорились о том, что вечерами я буду сама приезжать к ней домой, для проведения сеансов психотерапии. Жила она в пригороде, благо у меня машина есть. Естественно, в стоимость сеанса входила и плата за неудобства, связанные с дорогой. Нам очень нужны деньги, Юру сократили на заводе, и он ещё не нашёл себе новую работу. Поэтому я стараюсь, как могу, чтобы мы не нуждались, консультирую платно, хотя, пока всерьёз не занималась частной практикой. Работая в школе психологом, много не заработаешь.

Я закрываю за собой входную дверь, ещё раз виновато взглянув на самых моих дорогих и любимых. Юра играет с Антошкой на полу в комнате. Они катают машинки и очень заняты этим процессом. Сын весело смеётся, забыв уже про то, что я ухожу.

Я поворачиваю ключ в замочной скважине. Всё. Почему мне так пронзительно больно? Почему именно сейчас я знаю, что закрыла за собой эту дверь навсегда? Больно, очень больно. Ведь за дверью остался тот маленький мир, которому я принадлежала лишь мгновение назад. А теперь отчётливо поняла, что это уже не мой мир. Больно, как же больно! И хочется пить. Воды, дайте же воды!

Чьи-то осторожные прикосновения к губам. Приятная влага попадает на губы. А мне так хочется пить. Словно услышав мои мысли, кто-то пытается открыть мне рот и провести по наждачно сухому его нутру чем-то приятно-влажным. Хорошо. Боль отступает, и я опять проваливаюсь куда-то очень глубоко. Сердце замирает в груди. Вода... Много воды. Я сразу оглохла, опускаясь всё дальше в свою глубину. Никаких внешних звуков я уже не слышу. Страшно, очень страшно, но не страшнее того ощущения одиночества, которое я испытала, закрывая дверь и поворачивая ключ.

- Скажите, мне можно пройти к Крутиковой?

Молодой, довольно симпатичный мужчина доверчивым взглядом смотрит на дежурную медсестру, добиваясь её расположения.

- А вы кем ей будете? - кокетливо интересуется медсестра.

- Практически, мужем! - гордо отвечает мужчина и протягивает медсестре руку, медленно разжимая её и являя наружу приятную розовую купюру.

Медсестра, хищно посмотрев на халявные деньги, одним точным движением выхватывает их из руки мужчины и зажимает в кулачке.

- Вы знаете, она в коме, и навещать её пока нет никакого толку. Но я вас пропущу. Говорят, больные всё слышат в таком состоянии и могут даже поскорее прийти в себя, если их попросить вернуться в наш мир.

- Я очень надеюсь на то, что Танечка вернётся ко мне, - совершенно искренне произнёс мужчина, глядя на девчонку-медсестру. - Я ненадолго буду приходить, вы только не говорите врачам, ладно? А то они не так разбираются в психологии, как вы, и обычно скупы на эмоции. Им не понять что зов любимого, может вернуть женщину с того света.

- Зря Вы так думаете, наш Фёдор Анатольевич, очень хороший психолог и ему небезразлична судьба пациентов. Если уж он считает, что больному не повредит присутствие родственника, он его пропустит, - справедливо заметила медсестра.