Белые лилии

Я оглядываюсь по сторонам. Может, меня разыгрывают? Это не может происходить на самом деле. Ни один человек в здравом уме не оставит со мной младенца. Джордан что-то пищит, и я заглядываю к ней в коляску.

– Твоя мама сошла с ума, ты об этом знаешь?

Малышка просто смотрит на меня. Кажется, она улыбается. Такие маленькие дети уже умеют улыбаться? Потом раздается ужасный звук. Как взрыв диареи. Я кидаюсь к входной двери и сбегаю вниз по ступенькам.

– Бэйлор! – кричу я по направлению к метро.

Я стою и жду, когда что-нибудь произойдет. Что угодно.

Потом опускаю голову и возвращаюсь в дом. Джордан теперь по-настоящему ерзает. И здесь ужасно воняет. Я закидываю на плечо сумку с детскими вещами. Потом наклоняюсь и беру Джордан на руки, но при этом сумка падает на пол. Какая я неуклюжая! Я кладу сумку на диван и поднимаю Джордан. Я крепко держу ее одной рукой, поддерживая ей головку, как мне показывала Бэйлор, а другой рукой вешаю на плечо сумку. Получилось! Ладно, я все смогу.

Гордая собой, я направляюсь к лестнице. У первой ступеньки я останавливаюсь и смотрю наверх. А что, если я споткнусь и уроню малышку? Что, если я оступлюсь и мы обе упадем? Кто, блин, решил, что детская должна быть наверху? Как стольким людям вообще удалось выжить?

Шаг за шагом я поднимаюсь по ступенькам, пока мы наконец не оказываемся наверху, и я с облегчением выдыхаю. Я захожу в детскую и рассматриваю затейливый пеленальный столик. Но потом решаю, что он слишком опасен. Джордан может с него упасть. Я кладу ее в детскую кроватку, достаю из шкафа одеяло и расстилаю его на полу. Потом беру подгузник и влажную салфетку из приготовленной Бэйлор сумки и кладу их рядом с одеялом. Я беру Джордан, осторожно кладу ее на центр одеяла и начинаю раздевать. Пока я пытаюсь вытащить ее крошечные ручки из рукавов, я проклинаю садистов, которые шьют детскую одежду – и тут замечаю застежки в паху.

– Тебе многому предстоит научиться, Скайлар, – бормочу я себе под нос.

Я снимаю с Джордан подгузник и ахаю. Она, наверное, заболела. Подгузник до краев заполнен клейкой зелено-желтой массой. О боже! Я стараюсь дышать через рот. Мне надо просто это сделать, а потом я позвоню маме. Или врачу.

Я снимаю подгузник, но Джордан успевает размазать какашки по своим маленьким ножкам, по моим рукам и по всему одеялу. Я тянусь за салфеткой, запоздало сожалея, что вытащила всего одну, а остальные остались в сумке. Одной салфеткой я, как могу, вытираю Джордан и одеяло под ней. Все равно его теперь придется выбросить. Я сделаю что угодно, лишь бы избавиться от ужасных какашек, распространяющихся вокруг.

Нужно помыть малышку. Я достаю из шкафа еще одно одеяло, осознавая, что испорчу и его тоже – но к этому моменту это уже не важно. В шкафу я замечаю маленькую детскую ванночку. Я рассматриваю картинку на коробке. На ней изображен младенец размером с Джордан. У ванночки есть специальная штука, которая поддерживает головку так, чтобы ребенок не сползал в воду. Ага, это нам подойдет.

Кажется, прошло несколько часов, прежде чем у меня на руках наконец оказался чистый ребенок – и обломки ванной комнаты. Но ванной я займусь позднее. Я осторожно – ступенька за ступенькой – спускаюсь с Джордан на первый этаж, оставив сумку в детской. Не стоит рисковать. Я звоню Бэйлор, но сразу попадаю на голосовую почту. Я звоню маме. Она надо мной смеется. Смеется! Мама заверяет меня, что у Джордан совершенно нормальные какашки для младенца, которого кормят грудью. Боже милостивый, зачем люди кормят детей грудью, если в результате получается вот это

?

Джордан начинает плакать, и я смотрю на часы. Почти ровно два часа. Бэйлор думала, что к этому моменту уже вернется. Я достаю блокнот и читаю инструкции по разогреванию бутылочки с грудным молоком. Покормив Джордан, я снова ругаю Бйэлор – она не предупредила, что малышка срыгнет половину съеденного, попутно испортив мою любимую футболку. Может, надо ее еще покормить? Может, поэтому Бэйлор принесла несколько бутылочек? Но я не успеваю разогреть следующую порцию, потому что Джордан засыпает. Слава богу! Бэйлор наверняка вернется до того, как она проснется.

Я бегу наверх, прибираюсь в ванной и в детской, пока Джордан спит в своей коляске. Как одному ребенку удалось устроить такой бардак? Совершенно измученная, я достаю из стирки старую футболку и натягиваю ее на себя.

Потом наконец сажусь выпить кофе, но тут Джордан начинает плакать. Я смотрю на часы: я готова поклясться, что она только что уснула, но часы говорят, что прошло больше часа. Я вздыхаю, делаю несколько глотков чуть теплого кофе и иду смотреть, в чем дело. Она накормлена. Подгузник чистый. Я наклоняюсь пониже и принюхиваюсь – нет, никаких какашечных взрывов. Я беру телефон и звоню Бэйлор. Голосовая почта. Я снова звоню маме. Она советует взять Джордан на руки. Поговорить с ней. Поиграть с ней – детям нужно внимание, а не только забота.