Белые лошади

– А мы с девчонками так радовались! – выпалила она доверчиво. – Радовались, что хоть кто-то его проучил, не стушевался. Мы же боялись его, с этой его кодлой. Как идут по улице, мы – бегом по домам. Помню, ходили слухи: они втроём снасильничали Розу Снегирёву. Она месяц синяя была, вся избитая… из дому носу не казала. Её мать сначала в милицию заявила. Она одна её воспитывала, отца там не было. Ну, эти и распоясались: наказать-то некому. Потом дядя Виктор, Пашкин отец, откупался – целых двести рублей заплатил Розиной матери, чтобы та заявление забрала. И как-то сразу Пашку в армию загребли. Видно, дядя Виктор подсуетился спрятать поганца.

– Я… не знал этой истории, – проронил Стах. – Мерзкое дело!

– Ещё бы, – вставил Цагар. – Они деньгами все рты позатыкали. У кого есть деньги, тот и прав.

– А у них и щас денег полно! – воскликнула Полина. – Пашка такой богатый из армии вернулся, да на «волге»… Дядя Виктор, он у нас сидел выпивал, рассказывал: Пашка, мол, здорово заработал в армии, прям, чуть не мильён…

– Да ладно тебе болтать, – добродушно перебил жену Цагар. – Мильён, тоже мне. Кто это в армии так богатеет, особенно щас – всё разваливается, и армия тоже… Пашку вон выперли.

– Нет, дядя Виктор сказал: он сам демобилизовался, приехал со страшенными деньгами, и во Владимире зарегистрировал свою охранную фирму. У него там двадцать мордоворотов по разным бизнесам, все при стволах. Так что всё им нипочём. Всю область держат в страхе. Виктор говорил – Пашка сам себе закон, с такими шишками корешится! С губернатором вась-вась… Да что: Пашка на собственного отца руку поднимает. Недавно морду ему начистил – прилюдно.

– Отцу?! – не поверил Стах.

– Ну, а что. Одной рукой держал его, пьяненького, за шиворот, другой так и хлестал по морде, а сам: «Не болтай, блять, не болтай. Не болтай!!!» И всё – на людях, прям стыдоба. Тёть Людмила бегала вокруг, кричала: «Пусти отца, сволочь, поганец, отпусти отца!» Ну и прочее… А вы почему салат так плохо едите? – кокетливо спросила она. – Невкусно?

– Вкусно… – проговорил Стах, будто очнулся. – Очень вкусно… – Поднёс вилку ко рту и, не попробовав, снова опустил в тарелку:

– А за что это Пашка на отца набросился?

– Да ни за что, за глупость какую-то, пьяную трепотню… Дядь Виктор… он же на пенсии, делать ему нечего, ну и спился, конечно, по нулям. Сидит днями в пивнушке, пока тёть Людмила не придёт и не вытащит его. Так и волочит на себе до дому – своё не бросишь… И вроде он в пивнушке хвастался, что Пашка из армии золото привёз.

– …Золото? – усмехнувшись, повторил Стах.

– Золото, ага! – подхватил Цагар. – Как раз в армии его щас выдают. Килограммами. За верную службу.

– Да, золото! – вспыхнула птичка. – Вернулся же он на «волге», с каких это шишей? Дядь Виктор говорил – прямо куски золота привёз в чемодане, кус-ки!..

– Слитки? – серьёзно уточнил Стах.

– Вроде так… Чёрт его разберёт. А ещё Виктор хвастался, что где-то за границей у них есть сейф.

Цагар рассмеялся, протянул руку и ласково поиграл кудряшками жены.

– Сейф?! За границей?! Вот это шикарно…

Она упрямо дёрнула головой, выскальзывая из-под его руки:

– Да, говорил: настоящий сейф в каком-то банке, французском или там ещё каком… Семейный клад, какого-то старинного предка залежи. И что у них, мол, ключ от сейфа есть и завещание – всё по закону. И Пашка скоро поедет его забирать. Раньше, мол, было не выехать, а нынче Пашка куда хочь может забуриться… Сидит, знач, трындит свои ля-ля… а тут Пашка с матерью. И пьянчуги наши: «Эй, Паш, поделился бы старинным кладом, отсыпал бы землякам чуток брыльянтов…» Пашка и сорвался и ну отца мордовать…

Вот ещё одна случайно возникшая поэма из опрокинутой чернильницы. И почему – сегодня? Закон парных случайностей? Надо бы спросить у сестры-психолога… Значит, ключ и завещание. Стоп, тут надо сообразить. Возможно, дед, умирая, передал Назару не только «царский перстень», но и всю рукопись, все записки старика Бугрова? Так сказать, семейное наследие для пацана, сколько там лет бате было, – девять? Ну а Матвеевых всегда интересовали вещи практичные: ключ, бумага-завещание, список драгоценностей, помещённых в сейф… Остальное – что там? Бумажки? чепуха, болтовня стариковская… – наверняка бросили за ненадобностью.