Белые пешки

Глупое пожелание для следователя, опера или кто он там… хорошими их вечера не бывают. Вот коза! Ожидая, пока собеседник положит трубку, Ника не удержалась, подавилась очередным спазмом и громко всхлипнула. Хотела плюнуть на вежливость и отсоединиться первой: потом Марти, если как-то узнает, ведь не отстанет: «Чего ревела, чего?» Не ответишь же: «От дурости».

– Девушка, а почему вы плачете? – Голос смягчился. – Вам помощь нужна?

Помощь. Ника вздрогнула, чуть не выронила трубку и упрямо возразила:

– Я… нет-нет, и я не плачу. – Она опять хрипло вздохнула, мысленно ругая себя за расхлябанность. Ведет себя как малолетка, как идиотка. Как…

– Правильно, – с удивлением услышала она. – И не нужно. Слезы – это…

– Для слабаков? – выпалила она, пожалуй, сердито. Сама знала.

– Не выход, – с тихим вздохом отозвался загадочный собеседник. – Хотя в древнегреческом театре их, кажется, высоко ценили.

– Почему… в древнегреческом? – Ника невольно заинтересовалась. Тихий баритон ее умиротворял. К тому же человек определенно говорил что-то занятное, что даже помогало отвлечься от воображаемых заброшенных лифтов.

– Помните, что в философии античности означает слово «катарсис»?

Просто… что? Но Ника почему-то помнила из школьной программы.

– Очищение, – рассеянно пробормотала она. Судя по тону, мужчина улыбнулся.

– И новое начало. Даже если от него порой тяжеловато.

– А точно ли оно лучше… старого конца? – несмело спросила Ника. Сама не знала, почему решилась. Но черный нимб над головой словно бы стал меньше.

– Этого никто не гарантирует, – снова собеседник вздохнул. – Но без таких новых начал нас не было бы там, где мы есть. В весьма прогрессивном мире. Не так чтобы справедливом, но идущем к этому.

– Он полит нашими слезами, – пробормотала Ника. Ее начало вдруг клонить в сон.

– Иногда приходится лить слезы, чтобы лилось меньше крови, – отозвался незнакомец. И, кажется, это был ее ответ.

– Спасибо, – шепнула она и пожелала хорошего вечера еще раз. В трубке послышались короткие гудки. Ника вернула ее на рычаг, доплелась до дивана и, рухнув туда, немедленно вырубилась. Никакой юриспруденции. Сплошной катарсис.

Я не болтаю с незнакомцами. Да я даже на улице не знакомлюсь, а чтобы по телефону – вообще не мой формат. Но тот человек… Мы не знали имен друг друга. Поговорили минут пять о какой-то херне. Но мне показалось, будто мы знакомы триста лет, даже близки. Жаль, Марти не обзавелась определителем. Я ведь даже пересилила бы трусость, позвонила бы, попробовала… А что попробовала? Вот коза! Я не в курсе даже, сколько ему лет, по голосу не молодой дядя, и вообще… боже, куда меня несет?!

Ника перелистнула страницу назад, вгляделась в почерк Макса и застыла.

05.07.2006. Саша

Привет, тетрадка! Записей нет уже недели две! Соскучилась? Ну прости, Марти и Крыс греются на евросолнце и пьют винцо, Лева в работе, Дэн рисует, а Ника ловит условных тренировочных правонарушителей. Да и у меня полно дел. Аська-то все забросила. И нас, кстати, тоже.

Звонила всем Ника: прощальную запись Макса нашла она. Уже к восьми компания впервые с «торжественной закладки Сокровища в дупло» собралась у дуба. Все пытались отойти от шока: Ника с Марти громко матерились; Ася истерично плакала, не реагируя на утешения Дэна; Лева максимально глупо шутил и пытался настроить всех на позитивный лад. Крыс молчал, но сильно хмурился, ни во что не лез.

– Этого еще, блядь, не хватало, я только выдохнула! – непонятно сказала Марти. Хотела, видно, пояснить что-то, но передумала. Изнуренно бухнулась на скамейку, обхватила себя руками за острые плечи, будто замерзнув, и вяло зыркнула на Нику. – А у тебя до экзамена полтора часа, ехать пора.

– Подожду еще… чуть-чуть, – деревянно ответила Ника.

– Я подкину потом, тачку починили! – спешно пообещал Лева.

Он теперь утешал Асю вместе с Дэном. Было это максимально бестолково: оба просто прилепились к ней с разных сторон и бесконечно уверяли, что все хорошо, армия – это не страшно, Лева там был и выжил, и вообще… Саша отмалчивалась, стоя в стороне, ни с кем не встречаясь глазами, а особенно боясь заплаканных глаз Аси. Она-то понимала…

– Ребят, – прошелестела наконец Ася и мягко оттолкнула своих «рыцарей». Вытерла распухший нос, прошла вперед – к дубу – и полезла в дупло. – Дело же не в этом… точнее, не только.