Белые витязи

Когда Плевно пало, мосье Жозеф опять подал повод к бесконечным насмешкам на свой счёт. Как-то является он к Скобелеву.

   — Что вам?..

   — Я пришёл требовать должного!.. — И Жозеф принял мрачный вид.

   — Именно?

   — Я месяц держался здесь под огнём... В мою кухню специально стреляли турки... Для них, вы знаете, топ general, для них нет ничего святого! Но я всё-таки держался. Вы на Зелёных горах, а я здесь, в Брестовце... И потому мне следует крест!..

   — Какой крест?

   — Георгиевский... St. George![82] Какой даётся всем храбрым...

   — Да, но ведь вы не обязались быть храбрым по условию...

   — Если бы это входило в условие, то за храбрость мне бы полагалось жалованье... Так как это сверх условия, то я требую себе крест... Вы всем медведям-солдатам дали кресты, я тоже себе хочу...

   — Вы с ума сошли, мосье Жозеф!..

   — Mon general... У меня есть в Каире престарелая мама... Обрадуйте её. Если она увидит меня с крестом, она простит мне увлечение моей юности!..

Увы, так его maman и осталась необрадоваиной...

   — Денщик со мной не разлучался и не выходил из огня, а я и ему не дал креста, потому что он слуга, а не солдат. Этак мы до того дойдём, — намекал он на всем известные факты, — что и кучеров, и поварят, и всякую сволочь украсим военными орденами, а те, кто за нас умирает, никогда не дождутся знака отличий!

XXIV

В скобелевском отряде ни разу не практиковался обычай вешать кресты на прислугу. В других — крестами щеголяли денщики и кучера разных генералов, здесь — никогда. Круковский, денщик Скобелева, живший с ним в траншее, не смёл и думать о таком отличии. Раз было он заикнулся...

   — Ступай в строй и заслужи... За чистку сапог Георгиевские кресты не вешают...

Вообще, тут они доставались не даром.

Обыкновенно, когда присылают голосовые кресты на роту, то солдаты приговаривают их не наиболее храбрым, а наиболее влиятельным и богатым вольноопределяющимся. Скобелев никогда не допускал ничего подобного... Вот как это делалось... Подъезжает он к роте.

   — Выбрали, ребята, кому кресты?

   — Выбрали, ваше-ство...

   — Кому же?

   — Фельдфебелю — первый! — рапортует ротный командир. — Потом вольноопределяющемуся такому-то...

   — Вот что, ребята, кресты должны доставаться не фельдфебелям, а тем, кто действительно стоит этого... Слышите? Самым храбрым... Поняли меня?

   — Поняли, ваше-ство!..

   — Ну вот... Так опять сделайте-ка выбор при мно. Господа офицеры, уйдите, пусть солдаты сами.

По второму выбору кресты достаются тем же.

   — Смотрите, ребята, нечестно, если вы лучших оставите без крестов... Сделайте ещё раз выбор.

И если по третьему всё-таки кресты достаются влиятельным людям, тогда Скобелев и навешивал их.

Раз, в одном таком случае, на вопрос Скобелева:

   — Кому, молодцы, кресты приговорили?

   — Я назначил их такому-то и такому-то... — сунулся было ротный командир.

   — А вы какое право имеете на это?.. Вы, капитан, чего суётесь не в своё дело?.. Отнюдь не сметь вперёд! Назначать голосовой крест — священное право солдата, а не ваше...

Зачастую, если несмотря на переголосовку, кресты всё-таки доставались вольноопределяющимся и фельдфебелям, Скобелев приказывал представить этих отличившихся к именным, а голосовые всё-таки давали простой армейской кирилке.

   — А то им ничего и никогда не достанется!

На Георгиевские кресты Скобелев смотрел в высшей степени серьёзно...

   — Главное, чтобы они не попадали шулерам!.. — говорил он. — Или осторожным игрокам.

   — Как это?

   — А так... Часто иной при генерале бросится вперёд — ну и крест... А так он за другими прячется. Это и есть шулера. Осторожными игроками я называю тех офицеров, которые храбры до креста, получив же его, успокаиваются и начинают опочивать на лаврах, берегут свою драгоценную жизнь... Поняли вы меня? Это всё равно, что игрок сорвёт крупный куш и забастует... Георгиевский крест обязывает... Кто носит его на груди, должен быть во всём примером... Его место в бою — впереди...

И действительно, такой взгляд на кавалеров был и у скобелевских солдат. Во время сражений в смутные моменты, когда человеческому стаду нужны вожаки, солдаты сами кричали: егорьевцы, вперёд!.. Кавалеры — показывай дорогу!..

Таким образом, серебряный крест был зачастую только вестником, предтечей креста деревянного. Во всяком бою первыми убитыми оказывались в свалке Георгиевские кавалеры...

   — Отчего вы не дадите такому-то Георгиевского креста? — часто просили Скобелева люди, власть имеющие.

   — Почему... Да мой Круковский больше его заслуживает. Хоть в траншеях со мною был!

   — Да ведь солдатский крест — что он стоит!

   — Стоит, если мои солдаты за него жизнью жертвуют... Пускай в других дивизиях он достаётся даром — я у себя этого разврата не потерплю...

И тотчас же начинается потеха.

   — Круковский, ты хочешь крест?

   — Хочу, ваше-ство!..

   — Ну, иди в строй... Заслуживай...

   — В строй не хочу...

   — А я тебя отправлю от себя.

   — Как же вы-то сами без меня обойдётесь... Не может этого быть.

С близкими к нему лицами Скобелев был совсем юношей. Избыток жизни сказывался в этом. Он постоянно шутил, смеялся, школьничал. Если не с кем было — с денщиком.