Белый отель

Что меня терзает, так это вопрос: жизнь – это добро или зло? Я часто думаю о той сцене, которую случайно застала на отцовской яхте. У женщины, которая, как я думала, молилась, было искаженное мукой, испуганное выражение лица, но ее «отражение» было умиротворенным и улыбающимся. Улыбающаяся женщина (скорее всего, это была моя тетя) держала руку на груди моей матери (как будто успокаивая ее, мол, все в порядке, она не против). Но эти лица –

по крайней мере, теперь мне так кажется – противоречили друг другу. И должно быть, противоречили самим себе тоже: гримаса была полна радости, а улыбка – печали. Медуза и Церера, как Вы блестяще сказали! Может показаться безумным, но кровосмешение как символ тревожит меня гораздо больше, чем как нечто реальное. Совокупление добра и зла для сотворения мира. Нет, простите меня, то, что я написала, – дико. Бред одинокой стареющей женщины!

С тех пор со мной только раз случился приступ зеркалобоязни. Это произошло, когда я читала о случае «Человека-Волка» с его одержимостью совершать половые сношения

more ferarum. (А на самом деле, разве мы далеко ушли от животных?) Между прочим, я его знала. Вернее, понаслышке знала о его семье в Одессе. Упомянутые Вами подробности не оставляют сомнений. Вот почему – можно мне внести предложение? – нет необходимости ссылаться на Одессу как на «город М***». Близких, которых осталось мало, это не обманет. А остальных собьет с толку то, что Вы изобразили меня виолончелисткой (!), за эту маску – спасибо.

История Человека-Волка преследовала меня годами: это что-то вроде мессии нашего века.

По крайней мере, сейчас я с Вами откровенна и от души сожалею, что не была столь же правдива прежде, когда Вы тратили на недостойную пациентку так много своего времени и энергии. Я не могу выразить, как была тронута, узнав, сколько мудрости, терпения и доброты были отданы несчастной, малодушной, лживой молодой женщине. Уверяю Вас, это было небесполезно. Способностью понимать саму себя, которой теперь обладаю, я обязана только Вам.

Желаю Вам успеха в публикации Вашей статьи, если Вы по-прежнему полны решимости это сделать. Хотелось бы, чтобы мое настоящее имя не упоминалось ни при каких переговорах. Если мне будут причитаться какие-то деньги, пожалуйста, отдайте их на благотворительные цели.

Искренне Ваша,

Лиза Эрдман