Белый рынок

—    Если она кому и расскажет все, то только Гаррету. К тому же ее сюда привезли глубокой ночью. Она никак не могла запомнить, где распо­ложена вилла. Да ты-то что беспокоишься? Держу пари, что Гаррет больше не станет с ней возиться. Зная извращенные таланты этого мерзавца Майка Рего, можно с уверенностью сказать, что он искалечил ее так сильно, что как женщина она кончена. Так ты согласен или нет?

Прижав кулаки к вискам, Поскер застонал.

—    О, Господи, что же нам делать!

—    Возьми себя в руки. Хватит стонать. Иди за лопатой. Чем быстрее мы уничтожим следы Майка, тем лучше.

Они, изрядно попотев, выкопали яму и сброси­ли туда труп и вещи. Затем Поскер позвонил Люку Стейнеру и, не вдаваясь в подробности, попросил при­ехать.

Стейнер прибыл через час. Лицо его дышало холо­дом. Он внимательно выслушал рассказ Кей и Поскера, дал им выговориться, выждал паузу и заявил:

—   Сейчас половина четвертого. Шейла Уилсон уже подала в прокуратуру заявление, в котором утвержда­ет, что была похищена, изнасилована и подверглась незаконному лишению свободы.

Он бросил перед ними на стол свежий номер мест­ной газеты.

—   Здесь вы названы по именам, а также описаны действия Майка,—добавил он бесстрастно.

Сраженные этой новостью, Кей Бейберг и Нэд По­скер прочитали статью. Редактор внес туда много отсебятины. Он описал чудовище Майка Рего так, словно общался с ним на короткой ноге, смакуя под­робности, описал пытки, которые пережила несчастная Шейла Уилсон перед тем, как ей удалось чудом убе­жать, и называл Кей и Поскера организаторами пре­ступления.

Поскер почувствовал, как Кей задрожала.

—   Это штучки Гаррета! — завопил Поскер.

Стейнер улыбнулся.

—   Вполне возможно,— допустил он.— У этого парня быстрая реакция, толстая шкура и светлый ум.

— Но, Люк!

—   Вы мне мешаете,— прервал Стейнер.—Вы, Кей, и вы, Нэд. От вас я вижу одни только глупости.

Вытащив из кармана автоматический пистолет, он безжалостно прикончил их обоих.

Чем он теперь рисковал? Ничем, полагал он, и не без причин. Над любым мелким божком всегда стоит божок покрупнее, а на вершине пирамиды должен царить один всемогущий идол.

Гаррет никак не мог сориентироваться. Раньше в этом квартале ему бывать не приходилось, и несмотря на объяснения Шейлы Уилсон, он уже не один раз сбивался с дороги. Туман, надвинувшийся с моря и обво­локший все и вся своей липкой молочной массой, делал ночь еще более непроницаемой и предательски опасной.

Уэвер, сидевший рядом с Гарретом уткнувшись но­сом в плохо освещенную карту, начал терять терпение.

—    И какого черта нам дома не сиделось? Ну чего мы добьемся, если даже места найти не можем,— вор­чал он.— Старина, мы сейчас находимся где-то в Брон­ксе. Это Пелхэм-Парк. Мы мимо него уже второй раз проезжаем. И когда это только кончится!

—    Том, я, похоже, совсем перестал ориентировать­ся. Ведь мы же только что плутали где-то по Саут- Вью.

—    Ну, ну, спокойнее. Не надо нервничать. Езжай до следующего перекрестка, а там поверни направо. Так мы должны выехать к Пелхэм-Вей-Парку. Затем спустимся к югу и, наконец, уткнемся в Эсчестер-Вей.

Гаррет последовал совету Уэвера. Чтобы не сбиться с пути, они ехали очень медленно.

—    Клэм,—заметил Уэвер через несколько ми­нут,— пожалуй, что-то вырисовывается. Внимание, по­смотри налево. Мы уже где-то очень недалеко от нуж­ной нам улицы.

Противотуманные фары осветили кювет и кустар­ник над ним.

—    Вот она, та аллея, о которой говорила Шейла,— воскликнул Уэвер.

Гаррет остановил «понтиак» на заросшей травой обочине.

—    Давай-ка дальше пойдем пешком. Так будет луч­ше,— предложил он.

Том и Клэм вышли из машины. Их сразу окутал сырой, холодный воздух. Гаррет захватил с собой элек­трический фонарь, но пользоваться им пока не стал.

Часто спотыкаясь о кочки, они двинулись к вилле по правой обочине. Неподвижные деревья тяжелым сводом смыкали ветви над их головами. Иногда под ногами трещала ветка, шум вспугивал голубей, взлета­вших, громко хлопая крыльями.

Гаррет остановился.

—    Том, посмотри, вилла!

Уэвер потер глаза и напряг зрение.

—    Похоже на нее,— подтвердил он.— Как ты дума­ешь, нас угостят водкой и предложат паюсной икры? Ах, как было бы сейчас приятно лежать спокойно в постели и наслаждаться липовым чаем.

—    Ты стареешь прямо на глазах.

—    Поживешь с мое, тогда поймешь, какое это удовольствие вместо безумных шатаний по ночному городу забраться в теплую постель и, лежа с газетой в руках, попивать горячий грог, пунш или еще чего-нибудь в этом роде,— мечтательно возразил Уэвер.

Они шли настороженно, прислушиваясь к малей­шему звуку.

—    Зачем ты поднял шум в прессе? По-моему, это совершенно лишнее,— продолжил прерванный разго­вор Уэвер.

—    Наоборот, Том, я нацелился на Стейнера. Заяв­лением в прессе я, как палкой, разворошил этот мура­вейник. И мой удар по людям Стейнера должен его серьезно обеспокоить. Мне нужно, чтобы он усомнил­ся в собственной неуязвимости. Нужно поколебать его уверенность в своих силах и людях.