Белый волчонок

Он опять злится, ударяет кулаком по столику и графин со стаканами жалобно звенят. Снизу доносится приглушённый грохот и вскрик. Дед закатывает глаза и залпом опустошает стакан.

— Боги, ну за что мне такие внуки! — он устало машет рукой. — Всё, Игорь, свободен. Из дому ни ногой, пока не разберёмся, кто сильнее виноват.

Изящно завернул, но дед прав. Невиновных в этой истории нет. Вопрос лишь в том, кому сильнее влетит. Откланиваюсь и, прихрамывая, отправляюсь к целителю, который ждёт меня в спальне.

* * *

Утром я просыпаюсь настоящим героем. Ну или злодеем, судя по разной степени восхищения или ужаса в глазах прислуги и родни. За завтраком собираются мать с дедом, опять красноухие близняшки с воспитательницей, и двоюродный брат, скользкий и неприятный на рожу тип с сальными волосами.

Вот во взгляде последнего как раз ничего похожего на приятные чувства и не видно. Бледно-голубые глаза источают скверную смесь ненависти и презрения. Тебе-то я что успел сделать, братец?

— Как самочувствие? — крайне заботливо интересуется дед.

Я даже кашляю от неожиданности. Что-то успело измениться за прошедшую ночь. На меня уже не так злятся. Нехорошо это… Или хорошо?

Осторожно уверяю всех в своём прекрасном самочувствии и делаю вид, что увлечён едой. Хотя даже не чувствую вкуса того, что автоматически запихиваю в рот.

Добираюсь до кофе и делаю большой глоток.

«Игорь, это Илена» — звучит в голове тихий печальный голос. Ну наконец-то!

«Что ты всем сказала?» — к демонам приветствия, мне нужна информация.

«Извини меня, пожалуйста. Я была не права. Сильно…».

Обрываю эти душевные метания: «Это мы уже вчера обсудили. Что. Ты. Всем. Сказала?».

«Я… Извини. Мне очень стыдно. Я… В общем…».

Ой и не нравятся мне эти трагичные паузы.

Голос, почти затихший, вздрагивает и выдает: «Я призналась, что воздействовала на тебя. Но только, чтобы ты… со мной, в общем. Сказала, что ты мне отказал, очень вежливо, но я разозлилась, ну и… вот…»

Кофе выплескивается из меня против моей воли. Что, лять?!? Я не обращаю внимание на удивлённые лица за столом, судорожно обдумывая услышанное.

— С тобой всё в порядке? — первой приходит в себя мать.

— А? Да, извините, обжёгся, — отвечаю рассеянно.

Обжёгся я знатно, об одно огненное чудо. У неё совсем других идей не было? Не хватает мне ещё и слухов о МОЕЙ опороченной чести.

«Игорь?» — робко напоминает о себе Илена.

«Знаешь что, рыжая, лучше мне на глаза не попадайся в ближайшее время» — мне очень хочется ответить спокойно, но мысленно сдерживаться мне ещё учиться и учиться.

Поэтому получается что-то среднее между шипением и скрежетанием. Никакого дзена не хватит на дурных девиц.

Теперь понятно, чем так обеспокоены родители. Ну конечно, дитятко чуть девственности не лишили. Пусть я и не уверен, что она у меня есть. Вашу мать, стыдоба-то какая. Еле удерживаюсь от эпического жеста рука-лицо.

А этот хмырь чего тогда взглядом сверлит? Неужели сам претендовал на роль соблазнённого и опороченного? А тут я, спутал все брачные игры. Я ухмыляюсь ему, вынуждая злобно фыркнуть и отвернуться.

Об едва не поруганной чести потом подумаю. Надо заняться более полезным, для выживания среди нервных аристократов, делом.

Вызываю в памяти образ жрицы и обращаюсь к ней: — «Антея, можно с вами встретиться?». Получаю согласие и встречаюсь с ней у входа в храм. Верховная родового храма выглядит сердито — сжимает губы и хмурится.

— Уже слышали последние новости? — понимаю я.

— К сожалению, слышала, — в строгом голосе слышится капля сочувствия. — Да будет справедлив к тебе Инхетенеф, не приемлющий пустого насилия.

Ооох. Имя третьего бога ударяет уже не в голову, а по печени. Отдаётся пульсом в ушах и впечатывается в память. На несколько секунд задерживаю дыхание, справляясь с ощущениями.

— Да будет, — с надеждой повторяю я. — Я понимаю, что в свете последних событий, моя просьба покажется, хм, наглой. Но мне нужно ускорить обучение. Если я не пойму, как мне защищаться не так… масштабно, то в следующий раз всё может закончиться хуже.

Жрица задумывается, хмурится, нервно потирает руки. Долгие секунды терзаний заканчиваются в мою пользу, Антея наконец решается и кивает:

— Хорошо, Игорь. Мне кажется, ты прав. Я бы отправила тебя на суточное дежурство в храме, но это не поможет тебе справиться с проблемами. А они к тебе так и липнут. Поэтому я научу тебя призванию Белого доспеха.

— А что это? — я согласно киваю на каждое слово, но последние вызывают странное чувство внутри — похожее на священный трепет.

— Наше родовое умение, — объясняет женщина. — Без лишней скромности могу сказать, что это одна из самых мощных защит. Если ты сумеешь призывать доспех, то мало что сможет его пробить.

— Если сумею? — слышу я подвох.

— Да, не всем он даётся, к сожалению. Нужна особая связь с богом. Или особые обстоятельства. Тогда появляется возможность получить это благословение Упуаута, — она на миг прикрывает глаза, бормочет восхваление.