Бен Гурион

«Как только вооружение будет на берегу, я предлагаю подготовиться к атаке, способной разгромить Ливан, Трансиорданию и Сирию; но нам надо удержать Негев. План на эту неделю: освобождение Иерусалима и его пригородов. Битва за Иерусалим особенно важна не только в моральном и политическом плане, но и в военном… Слабой точкой арабской коалиции является Ливан, поскольку там мусульманский режим носит искусственный характер, а это значит, что его легко подорвать. Там должно быть создано христианское государство, южная граница которого будет проходить по реке Литани. С этим государством мы подпишем договор о союзничестве. Когда Арабский легион будет разбит, а Амман разбомблен, мы приступим к ликвидации Трансиордании. Затем падет Сирия. И если Египет осмелится продолжать боевые действия, мы разбомбим Порт-Саид, Александрию и Каир».

Это удивительное заявление проясняет тайную мысль Бен-Гуриона. Возможно, сделанное им заключение еще более откровенно: «Таким образом, мы закончим войну и сведем старые счеты с Египтом, Ассирией и Арамеей». Для него История остается чем-то живым, нации являются активной коллективной категорией, думающей и хранящей память столетий и тысячелетий. Давно было разгромлено королевство Израиль, но теперь оно возрождается из пепла и противостоит врагам яростнее, чем когда-либо. У государств другие названия, народы изменились до неузнаваемости, но при ближайшем рассмотрении это все те же империи, которые «задолжали» нашим предкам. Настал час расплаты.

Бен-Гурион полагает, что победа Израиля возможна только после разгрома Арабского легиона, его самого серьезного соперника. Когда армия Абдаллаха будет побеждена, другие армии отступят. Есть еще одна причина бросить все силы на устранение Арабского легиона, и причина эта — Иерусалим. После вражеской атаки Бен-Гурион заявил на заседании кабинета: «Резолюция от 29 ноября ушла в прошлое». Для него границы, обозначенные в плане разделения, уже не существуют и вопрос об интернационализации Иерусалима становится только мечтой: город-символ еврейской суверенности и вечности входит в состав еврейского государства, но осуществить этот замысел можно только после разгрома Арабского легиона, так как именно Иерусалим является главной целью короля Абдаллаха. Он надеется, что если город падет, то увлечет за собой и новое государство.

Штаб не разделяет точки зрения Бен-Гуриона. «Бен-Гурион не знал о способности Иерусалима к сопротивлению, — скажет его главный противник Ядин. — Его страхи, что через два-три дня город может пасть, были преувеличены. Я полагал, что египтяне представляют большую опасность и поэтому отдавал предпочтение южному фронту».

Вернемся на несколько дней назад. Ситуация в Иерусалиме вскоре ухудшилась. Бен-Гурион получил телеграфное сообщение о том, что Арабский легион одну за другой захватывает деревни, находящиеся рядом с городом. «Я приказал немедленно сформировать боевую колонну из всех армейских подразделений и частей и направить ее на Иерусалим… Этим подразделениям выдать все необходимое вооружение и поддержать бронетехникой. Колонна должна взять… все находящиеся поблизости от нее деревни и форсированным маршем идти на Иерусалим». Между Бен-Гурионом и Ядином завязался отчаянный спор. Вернуть контроль за дорогой на Иерусалим можно было только после штурма крепости Латрун, которая прикрывала вход в город. (Элитные части Арабского легиона заняли крепость при поддержке танков и артиллерии.) «Хагана» помочь войсками не может, в ее распоряжении только недавно сформированная 7-я бригада. В последний момент Бен-Гурион отдает личное распоряжение укрепить боеспособность бригады несколькими сотнями иммигрантов, прибывших «с корабля на бал», которые никогда в жизни не держали в руках оружия, говорили на разных языках и не понимали иврита. Несчастные офицеры стараются в «авральном порядке» дать им какие-то элементарные навыки и заставляют выучить наизусть основные команды на иврите.