Бен Гурион

С точки зрения Ядина, 7-я бригада еще не готова к участию в боевых действиях, но Бен-Гурион отметает все возражения. К вечеру этого напряженного дня, 22 мая, он созывает заседание штаба и когда узнает, что три тысячи солдат 7-й бригады в течение трех дней находятся в казармах, дает волю гневу: «Три тысячи бойцов болтаются без дела в лагере; в то время, когда Иерусалим может пасть с минуты на минуту, мы теряем 9000 боевых часов!».

Он предлагает поручить взятие дороги на Иерусалим 7-й бригаде при поддержке батальона, взятого из бригады Александрони. Но командование Александрони опасается, что войска сильно ослабли в боях с иракцами и враг может отрезать сообщение между Тель-Авивом и Хайфой, на что Бен-Гурион отвечает: «Всю ответственность я беру на себя».

Операция назначена на ночь 23 мая. Днем Ядин узнает, что бригада к боевым действиям не готова и пойти в атаку вечером не может. Бен-Гурион волнуется все больше, и его с трудом удается убедить отсрочить операцию на 24 часа. Начали поговаривать о перемирии. Если прекращение огня наступит в то время, пока дорога на Иерусалим находится в руках Арабского легиона, то город окажется полностью отрезанным от остальной части страны, что отнюдь не будет способствовать боевому духу населения. Донесения с фронтов становятся все тревожнее. Минометный огонь не прекращается, продовольствие и вода строго нормированы, блокированный еврейский квартал старого города в отчаянии и просит помощи. Все чаще проявляются пораженческие настроения, все чаще звучат слова «компромисс», «сберечь человеческие жизни» и тому подобные. Поговаривают о капитуляции.

Накануне операции Ядин самолетом вылетает в киббуц, где собраны войска, и видит, что там царит полное смятение. Переговорив с офицерами, он приходит к заключению о необходимости перенести штурм на несколько дней. По возвращении в Тель-Авив он делает все возможное, чтобы убедить в этом Бен-Гуриона, но тот остается глух к его доводам и лаконично отвечает: «Атаковать любой ценой».

Дорога на Иерусалим вьется по широкой долине и упирается в крепость Латрун. Неподалеку, окруженный виноградниками, стоит живописный монастырь. С вершины холмов земля похожа на огромное поле зрелой пшеницы. Такой вид открывался перед глазами арабских легионеров в то время, когда на рассвете 25 мая колонны 7-й бригады медленно двигались к цели. Нападавшие были встречены плотным артиллерийским и пулеметным огнем, повлекшим тяжелые потери. Иммигрантов, брошенных без подготовки в смертельный бой, охватывает паника, и они бегут. Поднялся жаркий ветер, и спрятавшиеся в поле люди мучаются от жажды и налетевшей мошкары. Жители арабских деревень, вооружившись ружьями и ножами, быстро спускаются в долину и добивают раненых. Нескольким отважным офицерам удается приостановить беспорядочное отступление войск. Наступление захлебнулось, а 7-я бригада, пройдя первое боевое крещение, потеряла убитыми около 200 человек. Огромный конвой с продовольствием для жителей Иерусалима остался на месте.

Вечером того же дня Бен-Гурион рассчитывает наилучший момент для следующей атаки. Вцепившись в свой план бульдожьей хваткой, он решает продолжать атаковать крепость Латрун до тех пор, пока дорога на Иерусалим не станет свободной. «Мессершмитты» собраны, и он, не колеблясь, приказывает бомбить саму крепость и арабскую деревню, расположенную рядом с Эммаус. Вести из Иерусалима ужасны: старый город в руках Арабского легиона, защитники города взяты в плен. ООН настаивает на перемирии. Бен-Гурион жаждет немедленных результатов и 30 мая снова посылает армию на штурм крепости. И на этот раз атака отбита.

Мики Маркус, бывший генерал американской армии, недавно принявший на себя командование Иерусалимским фронтом, телеграфирует Ядину: «Я был там и видел сражение. План был хорош. Артиллерия хороша. Бронетехника в порядке. Пехота достойна сожаления».

Несмотря на повторяющиеся неудачи, Бен-Гурион не отступает. Игаль Алон возглавит войска, усиленные двумя бригадами, одной из которых будет командовать Ицхак Рабин, и 9 июня бросит их на штурм. Эта последняя перед перемирием попытка также потерпит неудачу. Битва при Латруне станет одним из самых горьких поражений в войне за независимость.

Но Иерусалим будет спасен. Трое членов «Пальмаха» найдут маршрут, который будет проходить по территории, контролируемой израильтянами, в обход крепости Латрун. Едва узнав об этом, Бен-Гурион отдает приказ замостить дорогу, чтобы по ней могли пройти продовольственные конвои. Вскоре часть дороги становится проходимой для транспорта, но скалистый участок протяженностью 130 метров представляет почти непреодолимые трудности. Сотни мирных жителей призваны в Тель-Авив, чтобы каждую ночь перевозить продовольствие и боеприпасы по обходной дороге. Формируются конвои из мулов и «джипов». Когда наступит перемирие, Иерусалим уже не будет в изоляции.