Бен Гурион

В сентябре 1950 года Бен-Гурион пригласил в Иерусалим руководителей американской еврейской общины и предложил им выделить Израилю заем в миллиард долларов от лица евреев США и других стран Западной Европы. В мае 1951 года он прибывает в Мэдисон-Сквер-Гарден для участия в народном собрании, организованном с целью сбора средств в пользу Израиля. Акция проходит с огромным успехом, но собранных денег явно недостаточно для долгосрочной стабилизации шаткой экономики страны. Израиль нуждается в мощной и одновременно продолжительной финансовой помощи. В этот критический момент на горизонте возникает слабый луч надежды: вероятность выплаты репараций Германией.

12 марта 1951 года Израиль направил четырем державам, которые заняли Германию, просьбу о выплате 1,5 миллиарда долларов в качестве компенсации за имущество, отобранное у евреев нацистами, но великие державы отказались этим заниматься. Единственным шансом получить репарации оставались прямые переговоры с немецкими властями. И действительно, западногерманский канцлер Конрад Аденауэр согласился выплатить репарации израильскому государству, которое представляло собой наследников жертв нацизма. Эта возможность вызвала ужасающую реакцию всех слоев населения Израиля, по всей стране начались невиданные по размаху демонстрации. Для стабилизации положения Бен-Гурион был вынужден использовать весь свой авторитет, тогда как руководители его собственной партии становились жертвой своей щепетильности. Их раздирало противоречие между настоятельной необходимостью построения государства и брезгливостью и отвращением к «грязным» деньгам убийц шести миллионов их единоверцев. Для Бен-Гуриона важнее всего были интересы государства, что он и выразил следующими словами:

«Одним словом, причина заключается в немом призыве шести миллионов евреев сделать Израиль сильным и процветающим, что позволит им жить в мире и безопасности и сделать все, чтобы подобное бедствие никогда больше не коснулось еврейского народа».

В начале декабря премьер-министр имел беседу с председателем «Еврейского агентства» Нахумом Гольдманом, который вскоре должен был тайно встретиться с Аденауэром. В качестве основы для переговоров они утвердили сумму в 1 миллиард долларов. «Только после подробного рассказа о своих намерениях Бен-Гуриону удалось добиться согласия Кнессета на проведение переговоров между государством Израиль и Западной Германией». 4 декабря Гольдман выехал из Израиля и два дня спустя встретился в Лондоне с Аденауэром. Канцлер немедленно подписал письмо, в котором выразил согласие считать основой переговоров сумму в 1 миллиард долларов, как предлагает Израиль. Вернувшись 10 декабря, Гольдман передал письмо Бен-Гуриону, который, заручившись этим документом, решил представить вопрос на рассмотрение кабинетом и Кнессетом.

По мере приближения даты голосования страну охватывало все большее возбуждение. Объединенная Рабочая партия и «Херут» организовывали демонстрации протеста, и можно было подумать, что правые готовятся к проведению террористических актов. На заседании ассамблеи правительству пришлось столкнуться с резкой оппозицией, поддерживаемой сотнями тысяч граждан, которые не желали забыть причиненные им страдания и унижения. Взрыв народного гнева случился 7 января 1952 года. Пришедшие для голосования депутаты смогли попасть в здание парламента, которое было окружено колючей проволокой, только через полицейские кордоны. Когда Бен-Гурион поднялся на сцену для выступления, напряжение в зале достигло предела. Не прибегая ни к каким ораторским приемам, премьер-министр ограничился изложением фактов, описав усилия правительства, направленные на получение посредством четырех держав выплаты репараций от Германии, и закончил речь вручением четырем державам ноты с разъяснением позиции Израиля по этому вопросу: